Одиннадцать

В нашей пустыне бывают под час чудеса,
Много историй хранят и барханы, и дюны.
Вот и бахши, не спеша, натянул свои струны,
Он всё расскажет, внимают ему небеса.

Очень давно, когда только проснулась земля,
В первые дни плоский мир был отнюдь не безлюден.
Первый создатель был мудр, но ещё безрассуден:
Создал людей, дал им волю, наверно, не зря.

Жили спокойно, но вторглись в звериное царство.
Кровь их пролил повелитель, пылающий лев,
Не пощадил, страшен был его царственный гнев.
Так на границы впервые делилось пространство.

Годы спустя заплутала прекрасная дева,
Втретила льва, не страшась и не падая ниц.
Страха не будет у той, что не знает границ,
Станет вести себя будто она - королева.

Он посмотрел на неё своим царственным взглядом.
Гнев испарился и с ним ушла львиная власть.
Он покорился; быть верным велит ему страсть.
С той поры до сих, где она, там и он - вечно рядом.

Власти ребёнка отдался опаснейший зверь.
Лунная дочь охладит сердце зверя от жара.
Песню об этом сложили под звуки дутара.
Ветром слова рождены и бессмертны теперь.