3. Вечерние стихи. Дорога

Новокузнецкий вокзал. Все, кто тут есть – понятно – на московский поезд. Других вечером нет. Пространство от спуска к подземному переходу до левого зала ожиданий заставлено спортивными сумками. Из сумок торчат хоккейные клюшки. Трепещите попутчики! Малышня новокузнецкого Металлурга едет на соревнования. Родители разделились на две группы: отцы и матери. Матери какие-то деньги собирают, списки сверяют, отцы  последний матч обсуждают, на сыновей посматривают. А пацаны теннисный мяч по вокзалу гоняют. У кого мяч на клюшке видно по отцам, хоть они типа и не смотрят на возню мальчишек. Будущее российского хоккея в кошельках этих родителей…. Три месяца назад в сборной нашей молодёжки на чемпионате мира в Хельсинки выступал Кирилл Капризов. Когда-то с моим Сашкой в одном классе учился. И вот так же Капризы провожали его на вокзале. Сначала мотались на тренировки из Кузедеева, потом уехали в Новокузнецк. Все эти годы жили на съёмных квартирах и пахали на сыновей. На Новый год они всей семьёй болели за него в Финляндии. Ох, только бы в один вагон с этим будущим не попасть…
Интернет крякнул сразу после границы Кузбасса. Потом появлялся только на станциях, на перегонах – фиг вам. На автомобильных трассах он теряется редко, это вам любой дальнобойщик скажет, если, конечно, от «столбовых» сильно не отклоняться. В поезде я давно-давно не ездила, почти двадцать лет. Как-то даже скучно стало. Ни тебе проводников пьяных, ни пассажиров, ни вони из туалетов, ни сквозняков, ни попутчиков болтливых, ни разборок из-за мест… И запахи другие, и нравы. Пахнет нынче в поездах дальнего следования «Дошираком». Ни колбаса, ни апельсины этот запах надолго не перешибают. Пассажиры разговаривают со своими телефонами. И, держите меня, бывшего железнодорожника, в плацкартном вагоне обыкновенного нефирменного поезда влажную уборку три раза в сутки делают.
С перронов исчезли торговцы. На больших станциях ларьки стандартного ж.д. дизайна напротив почти каждого вагона. Опять же без суеты и нервов успевают все, кто хочет, купить чего-нибудь разогретого в микроволновке, водички или мороженого. Но в Барабинске по-прежнему продают обалденно вкусную рыбу.
Кажется, я одна еду до конечной. Люди прибывают и убывают, как волны. Сначала в Новосибирске, потом в Омске, потом в Свердловске… Вагон после Омска полупустой, зато появляются пассажиры до Москвы. В основном это вахтовики - мужики за сорок инженерных профессий. Работают в Москве по месяцу-два, потом почти на столько же едут домой. От Казани пассажиры только прибывают и почти никто не выходит. Они не берут бельё. Они быстро устраиваются на своих местах. Багаж невелик. Под голову его - и сразу закрывают глаза. Они молчаливы и равнодушны. Кажется, что это не мы, а они двое суток болтались в вагоне. Чувствую себя дармоедом. В три часа ночи свободных мест нет, утром – Москва.