Бибихин и мир

    Со-бытие с другим человеком не может быть просто согласием, да и к тому же в Со-бытие миры творятся, они оттуда происходят, а когда уже появляются - можно жить и дышать ими - искать с ними согласия.

    Человек не меньше мира, равен ему, а может быть даже больше... Потому он ищет себя узнать прежде всего в Ты, а вокруг мир. Затем этот мир может уже существовать и без Ты, и без прошедшего Со-бытия, он словно звучит внутри, единожды и однажды зазвучав и следует только слышать и слушать его звучание, о последнем акте и пишет Бибихин - как о гармонии с уже установленным миром.

    В таком случае, чтобы прийти к новому свершению, нет иного пути как сначала прийти к миру, в котором ты есть, и только тогда возможно и узнавание, совершенно верно, иначе это не узнавание, а подлог, внутри которого прячется безразличие. Значит начинаем всегда с себя = со своего мира, но! чтобы двинуться дальше - раскрыть новые миры, обрести себя нового. А здесь без встречи с иными мирами не обходится, ведь другой человек - другой мир, и в тоже время, если ты его узнал, то заранее признал своим.
    Просто Бибихин показывает нам лишь кусочек действительности, очень верно пишет, но лишь вот этот план показывает - не потерять уже установившийся мир, быть с ним наравне, стоять, находиться в согласии, в доброй отрешённости, это всё одно и тоже.
    Однако, надо помнить, что любой мир УСТАНАВЛИВАЕТСЯ. Мы не рождаемся с уже готовым миром и в пределах жизни никогда не носим с собой всего лишь один мир.

    Ровня человеку - человек... И только потом и лишь потому - весь МИР.

    Наши миры устанавливаются в нас через других людей, поэтому в известном смысле они не принадлежат только лишь нам. Но мы оказываемся носителями. Но то, что мы носим не всего лишь наше. Это сложно понять. И звучит это хорошо, фактически чудесно, от слова чудо.
    Мы только потому и можем выйти через наш мир на других людей, что там они уже поприсутствовали - якобы в нашем мире. Там, понимаете ли не безлюдно, в этом странном нашем мире, и не в смысле, что кого-то видим перед собой, а в смысле, что если мы хорошенько призадумаемся, то поймём и вспомним - какие люди держат вместе с нами и наш мир. Если не забудем, если нашу память окончательно не отшибёт. Не отшибёт совесть, а она оказывается также в этом деле очень нужна.
    И вот согласно миру, будучи в согласии с ним, мы будем иметь и согласие-связи с другими людьми, и по контуру этих связей(уже установленных, уже раз случившихся), мы будем видеть и реальных людей, что вот сейчас прямо стоят перед нами. Только так. А если в нашем опыте не было каких-то сложных связей, а перед нами будут сложные люди, мы будем видеть их упрощённо, потому что иначе не сможем. Потому что мы видим через то, что уже есть. Но это всё лишь до тех пор, пока с нами не будет происходить нового Со-бытия - ведь тогда у нас появится шанс увидеть мир по новому...

     Значит бибихинский мир это мир промежутков, тишины и радости. Это мир собственно жизни, поскольку в моменты переходов-изменений, мы в той же мере живём в какой и умираем, там это равно - ведь чтобы стать новым нужно перестать быть старым. А установленный мир это жизнь как таковая, она подчинила себе смерть и за счёт того бытийствует - ЕСТЬ. Какой смысл нам меняться и развиваться, если мы не успеваем полноценно проживать жизнь, радоваться хотя бы тому, что мы существуем, бытийствуем, наслаждаемся чем-то? Но человеческая жизнь - серия таких промежутков, вместе со скачками, перепадами и сдвигами. А иногда потеря себя даже и в промежутках, застой, омертвление, отчуждённость, которой опасался Бибихин, и более того, после отчуждённости - извращение, которое является жизнью не своим миром.
     Отчуждённый человек не может жить СВОИМ миром.
     Извращённый человек может жить и живёт НЕ СВОИМ.
Сами можете поразмышлять о том, что страшнее.
   Но после первого идёт второе с определённой закономерностью. Не зря говорят - некоторые мертвы ещё при жизни, или уже при жизни - невольно подразумевают именно это - невозможность жить и быть в своём мире.
Понятно что до развития, до скачков и сдвигом в отчуждённом и превращённом состоянии, человеку далеко. Можно говорить - в отчуждённых и превращённых мирах, можно говорить - отчуждённому и превращённому человеку, потому что здесь мы невольно ставим знак равенства между человеком и миром.

     Но что, если человек находится в тишине согласия со своим миром?
Он готов к Со-бытию, хотя это вовсе не значит, что оно произойдёт, просто он готов.
     По большей части Со-бытия застают нас в совершенно иных состояниях - в тех, что со-бытия не допускают и исключают. О таких ситуациях очень много писал Мераб - есть встреча, есть свидание с любимым человеком и... нет ничего... Чего-то в нас не хватает, в нас самих. Потому мы иногда и отступаем от Со-бытия, идём к нему окольными путями, что мы застигнуты врасплох в неготовом, несобранном состоянии. И тут, если философ употребляет выражение "собранное состояние" не следует сразу же представлять нечто с напряжёнными мускулами и сжатыми челюстями, совсем необязательно, может быть и наоборот - нечто, совершенно улетевшее из реальности или спокойное. Собранность по Мерабу и согласие с миром по Бибихину в принципе одно и тоже состояние, в котором ты сам обретаешь единство и уникальность и при этом стоишь перед чем-то, что тебе ещё только откроется. Только тогда стоишь... когда собран... Вот почему можно сказать, что и стояние - такое же состояние, что и предыдущие.
     Что имеем в конце концов? Собранность=стояние=согласие с миром =НАЧАЛО.
Только таким образом человек может попасть в начало, что было бесконечной темой Хайдеггера(подключаем теперь уже и его). НАЧАЛО Со-бытия это и есть само Со-бытие, но мы стоим ещё в начале. И КАК начнётся, так и будет дальше идти. Потому что "если ты неправильно застегнул первые пуговицы, то навряд ли застегнёшь весь сюртук", как подсказывает нам Гёте.