Раскрывались окна - стеклянные крылья бабочек

Раскрывались окна - стеклянные крылья  бабочек -
Поднимались занавеси - чёрных ресниц кисейных.
Бледный мальчик то улыбался тонкими губами -
То ли просто их изгибал рассеянно.

Точно лепесток - лунной розы, укрытой
Под шорохом шагов - фей - в капюшонах гипюровых.
В сонном саду стонет разбитая калитка -
Мальчик стоит на балконе - в серебряных кудрях.

То ли он чей-то парик старомодный примерил -
То ли луна его одарила спьяну.
Люстра моргает свечами - качаясь химерой
С пыльными крыльями - в пустоши тёмной спальни.

Там карнавальные куклы прибиты к полкам -
Точно преступники - в лапах святой инквизиции.
Мальчик, который родился на свет одиноким -
Чтобы во тьме - как в палаццо - уединиться.

Чтобы играть с куклами - к полкам прибитыми -
Чтобы свернуть их шеи своими руками.
Чтобы примерить алый колпак инквизитора -
И на себя взглянуть в коридор зеркальный.

Чтобы все куклы - в костры маршировали -
Чтобы их мог сломать - и изменить он.
Заперты детские сны в тёмном подвале -
Скребутся когтями о балки и перекрытия.

Капает сон из флакона на губ скрипичный
Ключ - но он не уснёт - он смотрит, как змеи.
Он не моргает. Он столько сменил обличий -
Только собой настоящим - быть не умеет.

Бьётся фарфоровый лоб о зеркала камни -
Сердце в груди изощряется ложным стуком.
Куклы молчат - но и сам он кукла - какая?
И почему он заперт в этой шкатулке?

Куклы подвешены - руки и ноги раскинули -
Ночь исклевали свечи и жалобы птичьи.
Сад покрывается коркой солёного инея -
И на лице его - маска из безразличия.

Куклы давно уже приучены к пыткам -
Это не больно - они лишены нервов.
Мальчик кромсает их - вечный, тысячеликий -
Как автомат - как кукла - самая первая.

Первая - та, которая стала лекалом -
Та, за которой пришли прочие куклы.
Куклы глядят на него - лица зеркальные -
Куклы смеются ватным смехом пожухлым.

Куклы качаются - в лапах ночного ветра -
Сломанный маятник сердце его качает.
Он вопрошает: где ты, кукольник, где ты?
И прижимается лбом к зеркалам молчания.