Любовь похожая на...

Рецензия на «Седьмая симфония Дмитрия Шостаковича» (Осенний-Каприз Капри)

Собственно, ренессанс КОНЦЕПТУАЛА Тартарии, как его озвучивают главные идеологии меня поражает своим ФРЕЙДИЗМОМ (к слову очень точно охарактеризованному всем тем же С. Кара-Мурза в его "Манипуляция сознанием"):

постулат I - Эгрегор Расы создан
постулат II - если бы вы (присутствующие на собраниях Вече) обладали возможностью трансцендентного порядка - вы бы уже смогли это почувствовать (собственное линейное подключение к Эгрегору)
постулат III - те кто станет отныне противодействовать или противоречить данному Эгрегору (имеются ввиду, слава богу, только участники Вече) ощутят ответную реакцию на себе: женщинам обещана фригидность, мужчинам - импотенция

особенно интересен момент со словом "фри-гидность" (в рамках украинского миропонимания)

"м-да, уж", - как утверждал любитель грудастых концертов Киса (гуманность посыла налицо - это тебе не 10 лет без права переписки)

Ида Чех-Рапайкова   25.11.2016 13:07   • 


зачем ты их слушаешь?
так ведь интересно - как это так получается, что-то кто-то из нас явно не русский
но кто?

Осенний-Каприз Капри   25.11.2016 13:11



Сергей Кара-Мурза "Манипуляция сознанием" (заметьте не подсознанием(!!!))

Опора на первый главный в учении Фрейда сексуальный инстинкт, Эрос (в психоанализе слово «инстинкт» имеет иной, нежели в физиологии, смысл; это не безусловный рефлекс, а влечение). Кстати, сам Фрейд был восхищен новаторством фашистской пропаганды и в 1933 г. подарил Муссолини свою книгу, назвав его в посвящении «Героем Культуры».

К чему же теперь пришел нам мешать? И что ты молча и проникновенно глядишь на меня кроткими глазами своими? Рассердись, я не хочу любви твоей, потому что сам не люблю тебя. И что мне скрывать от тебя? Или я не знаю, с кем говорю?  И я ли скрою от тебя тайну нашу? Может быть, ты именно хочешь услышать ее из уст моих, слушай же: мы не с тобой, а с ним, вот наша тайна!

 Мы давно уже не с тобою, а с ним, уже восемь веков. Ровно восемь веков назад как мы взяли от него то, что ты с негодованием отверг, тот последний дар, который он предлагал тебе, показав тебе все царства земные: мы взяли от него Рим и меч кесаря и объявили лишь себя царями земными, царями едиными, хотя и доныне не успели еще привести наше дело к полному окончанию.

 Мы и взяли меч кесаря, а взяв его, конечно, отвергли тебя и пошли за ним.

О, мы убедим их наконец не гордиться, ибо ты вознес их и тем научил гордиться; докажем им, что они слабосильны, что они только жалкие дети, но что детское счастье слаще всякого. Они станут робки и станут смотреть на нас и прижиматься к нам в страхе, как птенцы к наседке. Они будут дивиться и ужасаться на нас и гордиться тем, что мы так могучи и так умны, что могли усмирить такое буйное тысячемиллионное стадо. Они будут расслабленно трепетать гнева нашего, умы их оробеют, глаза их станут слезоточивы, как у детей и женщин, но столь же легко будут переходить они по нашему мановению к веселью и к смеху, светлой радости и счастливой детской песенке.

Мы будем позволять или запрещать им жить с их женами и любовницами, иметь или не иметь детей — всё судя по их послушанию — и они будут нам покоряться с весельем и радостью. Да, мы заставим их работать, но в свободные от труда часы мы устроим им жизнь как детскую игру, с детскими песнями, хором, с невинными плясками. О, мы разрешим им и грех, они слабы и бессильны, и они будут любить нас как дети за то, что мы им позволим грешить. Мы скажем им, что всякий грех будет искуплен, если сделан будет с нашего позволения; позволяем же им грешить потому, что их любим, наказание же за эти грехи, так и быть, возьмем на себя. И возьмем на себя, а нас они будут обожать как благодетелей, понесших на себе их грехи пред богом.


Достоевский Ф.