В предчувствии царя

В ПРЕДЧУВСТВИИ ЦАРЯ

Кудлатый мир обыденно вертится,
Заложником систем томится люд,
При нем история печальная вершится
И мимо блага социальные текут.

Приход Спасителя ужель не обусловлен
И час не пробил избавления от пут?
Что не правитель - бесноватый плут,
Которым он, народ до края обескровлен.

Баланс нарушен и всему грядет предел,
Все тщетно, не зависимо от веры -
Числу людей, границ не в счет размеры,
Где правым тот, кто большего посмел.

Хватил от недр, жируя - промышляет
Осуществить дальнейший мира передел,
Оружьем бряцает и нагло направляет
В лицо соседу острие крылатых стрел.

А тот стерпел, покорно подставляясь,
Попал в капкан и с мертвою петлей -
Полуживой, слепой, беззубо огрызаясь,
Идет бараном след, согласный на убой.

Трубят вовсю из поднебесья голоса:
"В спасенье Божии рождается посредник
И будет явленный всем прочим чудесам,
К престолу подведен и посажен наследник

В правленье верном, избавленьем от обид
Дано от века цесаревича воздвигнуть,
И супостатам супротив его не пикнуть,
Который, все поползновенья порешит!"

Недолог час. В своем пути мессия,
Сбываются пророчества волхвов,
Как только будет мир принять готов
Грядущее со стороны границ России.

Духовных скреп, где зиждется причал,
В священном предстоянии на службу -
Как будто сам Господь к себе призвал,
Благословил её на дружбу и сказал:

"Единой быть всегда, в ладу со всеми,
Не уповая на длину земных пространств,
На формы всех устройств, непостоянств,
Историй родовых, на инородность племя.

С явлением Царя, расцвету - быть!
Верховной властью, данною от Бога,
Оберегающим ему жалеть и возлюбить
Детей своих, всех сирых и убогих".

В предчувствии Царя томится время
И все, что не случается... не зря,
Добро посеяно, и прорастает семя,
И миру быть, как только свет - заря!


Павел Спивак, 2016 год



Примечание автора:

Ушло ли в прошлое время православных империй? Некоторые считают, что время, когда "имперская идеология" играла положительную роль, "безвозвратно ушло". Какой пророк или провидец указали им на это? Если и есть пророчества, отвечающие на данный вопрос, то все они утверждают обратное.

Но как ссылка на известные в среде верующих пророчества у некоторых встречает идиосинкразию, сошлемся просто на здравое чувство православного человека. Православный человек желает во всем видеть волю Божию. И в отрицательных явлениях современности, и в горькой нашей демократии он, конечно же, ее видит. Но желает видеть ее скорее преклоненной на милость.

Когда он думает о своих сродниках по плоти, он хочет, чтобы они трудились во славу Божию. Наши сродники по плоти - вся наша страна, если мы о ней болезнуем. И желание, обращенное на ближних, распространяется и на всю страну.

Если я желаю защитить своих детей от растления, то, несомненно, хочу и чтобы все дети были защищены. Если порядок на моей улице мне представляется согласным с благим намерением Господа, то тем более порядок в стране.

Большая ли это тайна - что и порядок на улицах (и в подъездах) не в последнюю очередь зависит от государственного строя? Вот откуда берется желание иметь Царя, а вовсе не от абстрактной "империофилии". Это едва ли можно вообще назвать идеологией, скорее - здравомыслием.

Но почему именно Царя? Во-первых, Царь уже как образ единоличной власти удерживает народ от многих преступлений. Во-вторых, мы хотим не какого-нибудь царя, а православного. Православный Царь, служа Богу, направляет свой народ к служению Богу. Поэтому, если спросят христианина: кому на земле ты хочешь служить? Министру? Президенту? Шефу транснациональной компании? Директору завода? Декану факультета?

- Он ответит: хочу служить Царю. А где твой Царь? Нету.

Святитель Николай Сербский пишет: "Где бы церковь ни отделилась от государства, там непременно пребывает в болезненном состоянии либо церковь, либо держава, либо же оне обе. Разделенные церковь и государство - это означает служение двум разным господам.

А поскольку существует лишь один - единственный настоящий господин, которому можно сознательно и честно служить, т. е. Господь Бог, то значит, один из разъединенных и разделенных институтов - либо церковь, либо государство - должен служить противнику Божию, диаволу" (Сербский народ как раб Божий. 35).

Из этих слов видно, что в сущности церковь и государство - одно. Они различаются как клир и мир, как дело молитвенное и дело трудническое, как Литургия и братская трапеза по Литургии. Царство не заменит собой Церковь, ибо это будет царство без Церкви.

Церковь не заменит собой царства, ибо это будет Церковь в рассеянии. Наша убежденность в богоданности царской власти не голословна, но основана на учении Святых Отцов, Вселенских Соборов и литургике.

Именно Вселенские Соборы, на которые любит ссылаться о. Петр, постановили, чтобы император безпрепятственно входил в алтарь через Царские Врата. Они наделили личность православного государя церковным статусом. Церковь определила помазывать его святым миром.

И мы не побоимся сказать, что монарх может быть земным главой поместной Церкви, не как "наместник Бога на земле", а как глава того живого одушевленного организма, в котором Церковь и государство совпадают, но действуют неодинаковым образом.

В этом и состоит идея симфонии. Однако же последний Царь не восхотел царствовать над Церковью, а решил учредить патриаршество, для чего даже намеревался оставить престол. И у нас теперь есть Патриарх. Справедливо будет, если будет и Царь.

Когда мы желаем восстановления монархии в России, то говорим о ее возрождении, величии. Но о каком именно величии России мы говорим? Разве не Христос поставляет Царей? Разве не у Него мы просим возродить величие нашей страны?

Разве, наконец, не перед Ним мы каемся, в том числе и в грехе цареубийства? Только с большим непониманием или с большим лукавством можно утверждать, что "империофилия" отводит человека от Христа.

Потому что мы желаем не какой-нибудь, абы какой, империи, а Империи православной, служащей одному Богу и отдающей в этом служении все свои людские ресурсы, которые ныне растрачиваются на обслуживание капитала, к тому же приобретенного нечестным путем.

Святитель Николай Сербский первый учредил почитание последнего русского Царя и велел написать его изображение на церковной стене уже тогда, когда он еще не был прославлен. Он был убежденным сторонником православной монархии как в России, так и у себя в Сербии. Он дает нам и богословское обоснование этой политической идеи.

"Святой Савва так постановил и утвердил, чтобы АРХИЕПИСКОПУ СЕРБСКОМУ БЫТЬ ПЕРВЫМ СЛУГОЙ ХРИСТОВЫМ В ЧИНЕ ДУХОВНОМ, А КОРОЛЮ СЕРБСКОМУ — ПЕРВЫМ СЛУГОЙ ХРИСТОВЫМ В ЧИНЕ ГРАЖДАНСКОМ".

А коли архиепископ слуга Христов, то слуги Христовы и все священники, и коли король слуга Христов, тогда слуги Христовы и все чиновники, военные и гражданские. Вся иерархия духовная должна служить Христу, и вся иерархия военная и штатская должна тоже служить Христу. Итак, не только церковь находится на службе у Христа, но и государство, причем государство - ничуть не в меньшей степени, чем церковь, и король - ничуть не в меньшей степени, чем архиепископ. (Сербский народ как раб Божий. 22).

Сегодня перед нами поставлена задача отстоять державу, в которой, что бы ни говорили наши недоброжелатели и обличители, мы были счастливы. Мы не покушаемся немощной десницей, по выражению свт. Игнатия (Брянчанинова), остановить Божественное определение времен и сроков; напротив, ждем, когда это определение исполнится.

Но если еще определено Русскому Царству возродиться, то мы сами должны быть к этому готовы. В этой постоянной готовности - наше бдение как народа и поколения. В последовании в Неделю Православия есть такие слова:

"Помышляющим, яко православные государи возводятся на престолы не по особливому о них Божию благоволению, и при помазании дарования Святаго Духа к прохождению великаго сего звания в них не изливаются: и тако дерзающим противу их на бунт и измену, яко Гришке Отрепьеву, Ивану Мазепе, и прочим подобным, анафема, трижды".

Итак, мы ожидаем не какой-то политической реформы или превращения нашей гламурной демократии в гламурное царство-государство с лубочным царем и безродной элитой во главе. Мы ожидаем "особливого Божия благоволения", которое будет явным и недвусмысленным торжеством правды на русской земле.

МЫ ОЖИДАЕМ ЦАРЯ!