Золотой карась
вдоль широкого откоса.
Горемычный человек,
со снастями брел до плеса.
Спиннинг, невская катушка,
да котомка за спиной.
Ловля рыбы не игрушка,
коль поссорился с женой.
У нее железный повод,
жизнь исполнена забот.
Нищету сменяет голод,
денег нет, родной завод.
Держит целый год зарплату,
говорит, что денег нет.
Когда власть у демократов,
стон не слышит горсовет.
С этой мыслью окаянной,
мужик злобно кинул снасть.
Думал зацеп, но нежданно,
на крючке дрожит карась!
Под кило примерно весом,
в золотистой чешуе.
Сковородка ждет повесу,
эх, еще б сметанки мне!
Вдруг рыбак расслышал голос,
то карась, раскрывши рот.
Давит жалобно на совесть:
не губи речной народ!
Мы с супругой нерестились,
дай икринки дометать.
Поклянусь в ответ на милость,
все желанья исполнять.
Почесал мужик головку,
а карась, рванув из рук.
В водной толщи скрылся ловко,
рыбака хватил испуг!
Что возьму домой с собою,
глядя на пустой садок,
Жена станет очень злою,
хоть беги, не чуя ног.
Тут карась вновь показался,
не грусти ты так Иван.
Вон в кустах, лежит сто баксов,
своди бабу в ресторан
Мне добром твоя заминка,
обернулась, а в награду.
Переход от плана к рынку,
проведу с тобою даром.
Сел Иван в недоумении,
друг речной не умолкал.
Жалким делают сомнения,
счастье ж любит дурака.
Посмотри, в левом кармане
Ваня - хлоп. Там кошелек!
Перламутром светят money,
золотой карась изрек:
Прыгать не спеши ликуя,
лучше выслушай зарок.
Как в учебниках толкуют,
время – деньги, надо в срок.
Успевать ковать железо,
под заводом есть мазут!
Скоро несколько болезных,
башни за морем снесут.
В ответ война придет в страну,
кровью умоется Восток.
Мазута восьмикратную цену,
оплатят, коль колеса вместо ног.
Если что свисти, я здесь,
ну а пока пойду, не обессудь.
Нерест у нас, икра повсюду есть
и сильно давят молоки на грудь.
***
Три года прошло с той поры,
карась резвится в летней речке.
Иван ковыляет с прибрежной горы,
понуро опущены плечи.
Взгляд гостя туманный,
не в силах утаить испуга.
На колени бухается Ваня,
моля о спасении забытого друга.
Стабильности нет. Колебанья!
Совсем изнемог я душою.
Что толку быть первым в собранье,
другие не считаются со мною.
Везде наблюдаю надменных господ,
на мое место всякий норовит.
Открыто обирают наш народ,
зубы из стали, зверский аппетит.
Хочется весь забрать мазут,
доходы пустить на общие нужды
Но даже подступиться не дают,
скалят клыки, рычат, играя в дружбу.
Карась долго думал, уйдя в глубину,
пускал со дна большие пузыри
Вечер спустился, клонило ко сну,
он вынырнул, сказав: Иван смотри
Сегодня имеешь в руке своей власть,
против которой пыль, златой мешок.
Любое богатство к ногам может пасть
солдат толстосума сотрет в порошок.
Тот олигарх, что всех больше дерзит,
примером наглядным послужит.
В остроге сибирском его затвори,
гордыни надменной собьет с него стужа
Но помни, что строгости - милость
незыблемым служит балансом.
Жестоковыйность усмиряя силой,
являй великодушие авансом.
Иван почуял мощь в руках,
трястись колени перестали.
Ушел из сердца дикий страх,
каракуль обратился горностаем.
Осанка, взгляд, крутой размах плеча,
исчезла робость обреченной мыши.
Не забывай прощать! – карась кричал,
вдогонку, но Иван уже не слышал.
***
С тех пор прошло 4 года,
Зима, льдом воду затянула.
В глубинах посреди своей породы
стоял карась недвижимый и снулый.
Не слышит, как Иван пешней,
лед долбит и отчайно плачет.
Крича: поговори со мной!
Теснят! не выстоять иначе.
Бесстрастно глядя в пустоту,
ртом пузыри пускала рыбка.
Щучий гонец ударил по хвосту
Не спи карась! Не совершай ошибки.
Твой друг уже неделю здесь,
молотит снег пешней и буром.
Уйми его иль вот те крест,
не посмотрю на значимость фигуры.
Приходится на выпад отвечать,
сурова доля старших над народом.
Тем паче льдом река покрыта вспять,
вдохнуть не помешает кислорода.
Ну что ж ты Ваня? говори!
Тот знай себе, снег топчет каблуками.
Крамолу пишут обо мне газеты три,
их дерзость сложно выразить словами.
Жену, мол бросил, править не умею,
над разумом эмоции держу.
Высокомерней становлюсь и злее,
до седины, за детские обиды мщу.
Пишут! Нет дела власти до народа,
лишь прихоти желает исполнять.
И что за 10 лет шальных доходов,
не удостоили кусочка маленького дать.
Скажи мне Ваня это так,
правду печатают крамольные газеты?
Развод, для уха рыбьего пустяк,
но корм утаивать – конец авторитету.
Им далеко с тобою не уйти,
погубит землю манифест кулачный
Коль мысль не ходит далее груди,
становится темно, тоскливо, мрачно.
Иван скривился и, засучив рукава,
кайлом пробил пошире прорубь.
Шипел под нос: ну - да, ну – да
перетравлю в реке всю рыбу скоро.
К счастью не тратил время зря,
купил электроудочки в Китае.
Будешь кривляться, слов не говоря…
Долой укоров! То не мы, то жизнь такая.
Постой Иван, - насупился карась,
не будет боле выпадов и смеха.
Святой, отныне станет твоя власть,
Всем критикам отсыплешь на орехи.
Неугомонных к богачу определи,
иным подсказку даст пугливая натура.
Писать приятное для слуха королей,
когда, ум сам себе творит цензуру.
Сплюнув презрительно на лед,
Иван вальяжно под гору подался.
Здесь ожидал канадский снегоход,
теплело, шаг водою пропитался.
Карась скрываться не спешил,
смотрел на друга бывшего вослед.
Промолвив с горьким чувством от души:
Себе и нам он принесет немало бед.
***
Зазолотила осень, вызрела морковь,
Ивана потянуло к водоему.
Сквозь камыши, содрав ладони в кровь,
К речному он протиснулся проему.
Карась! Карась! – орал Ванятка,
Спаси меня! уж жить невмоготу.
Не смей играть со мною в прятки,
Ни от кого пренебреженья не терплю.
Чего хотел? – карась спросил устало,
добавив,- Право слово – надоел.
Сколько уж дали, а тебе все мало,
твои манеры чистый беспредел.
Как говорят в местах неотдаленных,
куда ты Ваня всю страну вернул.
Проси скорее нужного для трона
ил взбит, иду готовиться ко сну.
Иван лицо утер азартно:
Хочу всемирным стать царем.
стальную поступь моего солдата,
враги со всех пусть слушают сторон.
Чтоб меня боялось НАТО
трепетал весь белый свет,
а британская принцесса,
не посмела сказать – нет!
Замер Иван, лихорадочный блеск,
в глазах догорал, синевой окаймленных.
Карась покачал головой и исчез,
и не похлебавши солоно
Проситель визжал, угрожал, материл,
сотряс воздух градом апперкотов.
Вдруг с горки, верный страж засеменил,
новостью доброй выдворив заботы.
Свершилось! - восклицал телохранитель,
- Знамение! Тигр заробел козла!
Метаморфозе сей, я личный зритель,
вот запись, чтоб не растранжиривать слова.
Иван взбодрился, побил по щекам,
собрал мыслей тягостных кисель.
Охранник добавил: еще новость Вам!
На все согласился Брюссель!
***
Недолго сердце тешилось восторгом,
сдавила пуще прежнего тоска.
Эх, коли стать, хотя б парторгом,
когда здоровьем молодость цвела.
Что ныне толку, богачей покорность,
безмолвие народа, чужеземцев страх.
Если не носят ноги так проворно.
силы и твердости не чуется в руках.
Кручина черная залила густо очи,
Иван в то утро еле встал с постели.
Не стал читать велеречивых строчек,
победных ложь реляций надоела.
Только карась может спасти,
перенести сквозь времени преграду.
Когда вся жизнь маячит впереди
и Миша ласковый несет Олимпиаду.
Скорым галопом в компании министров,
флером недобрым скрывая глаза.
Ваня шагает, под мышкой канистра,
сквозь красную прорезь стекает слеза.
Водная гладь развернулась пред ним,
скрутили крышку, сильный дух мазута.
И карасю все жители глубин,
взмолились: удели ему минуту!
Иван потребовал: желаю время вспять!
мир младости верни мне синей птицей.
Ильич, кумач, нагана рукоять,
пропуск в Березку, выезд за границу.
План пятилетний, единение в сердцах,
все как один с вождями заодно,
Простые радости, когда с лица,
печаль снимает комедийное кино!
Не задавая лишнего вопроса
карась кивнул, лист на деревьях пожелтел.
Весну в момент сменила осень.
пиджак английский на плечах истлел.
На его месте турецкий капрон,
туфли преобразились в рваные кроссовки
Торчит из них китайский поролон,
видимо денег нет купить обновку.
Развалины завода за спиной,
надпись какая-то краснеет А.У.Е
Безлюдье, несмотря на выходной
опасно, воротиться б до темна к жене!
Догадка радостная разум осенила:
Шутит карась! вокруг, все как тогда.
Ну что ж метну блесну, как раньше было,
спиннинг, невская катушка, борода…
Свидетельство о публикации №116112505771