Спасти язык пытаюсь

«Мы Николай Второй», — иного не было
Более ближе понятия в обращении
К народу помазанника, — то бишь челом
Бью сообща, вместе, в равном как бы хотении.
Так изьяснялся Государь мамы-Руси.
Понадобились не года, века пригодились,
Чтоб на понятный всем, ей, Европе, язык
Выйти, да не переусердствовать то бишь бы лишь.
Заставь Богу молиться, — лоб, неровен час,
Разбить молящийся может как бы усердием.
К тому идем, как говорится, — от меча
Своего гибнем, — чужеродных, что чуму, алчем.
Витиевато, может быть, спасти язык
Пытаюсь, тем понятней, к сожаленью, дивный слог
Многим уже. Как поршень в цилиндре, кадык
Носится, лая не по-русски, что, как будто дог.
Подобен и я, больше, наверное, тем,
Пишу о коих, архаизмами пытаясь бить
Засилье терминов не русских, пути те.
Но чувствую и вижу, прости: не перешибить.
Век новых технологий внутри и во вне,
Невероятных скоростей познания всего,
Что было скрыто до поры, — на сем коне
Как ни пытаться, не догнать, равно что  как бегом.
Ну что ж, не пусть, но останется наш Пушкин
(По Евстигнееву — наш), — Великий, как и язык.
И никакие термины, что как пушки,
Не испохабят, может больше выделят азы.