Письмо Кая Герде
Ах, Герда, Герда, как воет вьюга, швыряясь снегом,
А в тронном зале танцуют тролли свой горный танец.
Я стал холодным, злым и коварным - таким я не был,
Хотя ты знаешь, твой Кай всегда был слегка упрямым.
Вдохнув осколок, я мир увидел в иной палитре,
Я разучился любить, как раньше, горячим сердцем,
Я помню время, когда, внимая словам молитвы,
Весною ранней раскрыла почки святая верба.
Я помню розы, что на балконе цвели зимою,
Мы любовались их красотою и совершенством,
И на скамейке слова шептали мы под Луною.
Их нет дороже, их нет прекрасней на белом свете!
А помнишь вату и газировку…как было вкусно...
Пломбир любимый со вкусом сливок и земляники
Мы покупали палящим летом…теперь мне грустно:
Лед не растает, а я увязну в болоте зыбком.
Мне имя Холод…занозой в сердце застрял осколок,
А вместо крови бежит по венам смесь амальгамы
С бореем вьюжным, и не страшны... тысячи иголок…
Они не ранят, не оставляют на сердце шрамы.
Я мир объехал, я был в Палермо и на Мальдивах,
Не замечая красот заката, спешил куда-то.
В капели вешней я слышал отзвуки парадидлов,
Дожди косые не тронут сердце мечтою сладкой.
Я видел море, волну окинув холодным взором,
И не услышав его напевов о чем-то вечном,
С вершины мира взирал на свет, мрачный и холодный,
Не шевельнулось в груди моей... ледяное сердце.
Что королева? Их было много, я лиц не помню,
Я был со всеми, играя роли, меняя маски,
В игре без правил та королева была рабою,
Но не желал я ее сокровищ, не рвался к власти…
В меня влюблялись простые девы и королевы,
Но не сумели лед растопить... ласками своими,
А я пытался… острейшей льдинкой... по хрупким венам,
Но бесполезно… у этих льдинок... углы кривые…
Та кривизна мне одна сегодня ласкает душу,
Холодный белый пленяет разум и будит чувства.
В нем мало жизни, зато бессмертное есть искусство,
И белым цветом отныне путь мой навеки устлан.
В нем непорочность и сотворенье Большой Вселенной,
В нем филигранность и точность линий взор покоряют,
Он вечно юный, кристально-чистый цветок нетленный,
Струною скрипки сегодня он растревожил память.
А сны не снятся. Я слышал, умер придворный ворон,
Олень скучает и ждет весны, чтоб умчаться в тундру,
А у разбойницы... добрый муж и детишек двое.
Ах, Герда, Герда, я навсегда... обречен на стужу.
Перемешались опять все льдинки в сплошную кучу,
Я все пытаюсь сложить мозаику, но безуспешно...
Ах, Герда, Герда, воспоминанья терзают душу,
Ломая льдинки, стучится в сердце седая Вечность...
Свидетельство о публикации №116112504680