Общага, конец 90-х

Закипающий чайник, расплатой за самосожжение
Доставляет отчаянию кислый уют бытия,
Льётся мнимое утро, сквозь пыльную душу плафона
Электрической лампы в объём общежитских квадратов.

Не испытывающий унижения кто-то, весьма может быть и не я
Начинает движение, жизни усилив растраты
На линейной шкале, сосчитав, что удачный расчет
Не приносит последствий и долг за собой не влечёт.

Глыбы каменных плит, взгромождённых изящным умом
Архитектора - город, чьё имя не меркнет
Вожделенною белою ночью и гаснущий днём
Надевает мосты на просоленный каменный литер.

Есть надежда: однажды мы выскользнем или поймём
Очерёдность преданий и смысл проходящих событий.

А пока только ты, только ты и мои
Вдохновлённые прикосновеньем горячие пальцы.
Наш пароль  - целованье, а стиль - восхищённый наив
Мы качаемся в розовом облаке радиостанций.

Сокрушись, губернатор Борнео, наследник и лжец,
Полюби одиночество, стань перед ним на колени!
Мы спешим в неизвестность, тогда, как известен конец -
Равнодушный отказ от вещей перемен и явлений.

Появляясь из мутного чрева на грань бытия
Начинаем скольженье, как атом покорный орбите.
Нам не ведома нить кукловода и жёстки края,
Не указана длительность акта и автор не виден.

Только всё же пульсирует жила и хочется пить,
Восхищаться амброзией водки и плотью пельменей
Или просто вопить, целовать, не любить и любить,
Не менять и менять, наплевав на бессмысленности перемен.

О, Лукреция, слышишь ли песню мою,
Перед тем, как мы с крыши воскликнем: "каюк"!

Механически огнь порождая в себе самоё
Пропадает за гранью гогочущий лик Фаэтона,
Поникают листы, исчезает под снегом жнивьё,
Лжец роняет одежды и маски , и возле неё
Замирает ,как раб у подножия трона.

..................................

Жемчуга народятся, наполнятся мрежи уловом -
Так приходит Омега в страницы Заветного слова.