Кофе по-венски

— Может быть, кофе? По-венски, со сливками?
— Нет, я давно уже кофе не пью.
Память опять возвращает отрывками
К карим глазам и тому сентябрю.

— Я её помню. Такую серьёзную.
С чёрными дугами длинных ресниц.
Очень красивую, умную, грозную.
Помню одну среди тысячи лиц.

— Вы познакомились, кажется, в поезде?
— Поезд — потом. Был сначала вокзал.
Я же из тех, «без стыда и без совести»,
Следом за ней по перрону бежал.

Мне повезло не с одним направлением,
С ней у нас был даже общий вагон.
С кем-то места поменял с уверением,
Что в эту девушку сильно влюблён.

— Что же она? Удивилась, наверное?
— Где там! Кивнув, отвернулась она.
Мне оставалось единственно верное:
Кофе двоим. На заказ. Дотемна.

— Кофе по-венски? Заказ в ресторане?
— Именно так и вот именно там.
Кофе по-венски и вальс на баяне
В вечер осенний запомнились нам.

— Вальс-то откуда? С баяном и к даме?
— В дальнем купе его кто-то играл.
Я рассказал о себе и о маме,
Много болтал, как былой театрал.

— Ну, а она? Улыбалась и слушала?
— Да, удалось рассмешить её мне.
Эту улыбку впустил в свою душу я,
В память вписал и увидел во сне.

— Вы взяли адрес в минуты прощания.
— Взял и потом ей письмо написал.
Только она не дала обещания
Помнить тот кофе и вальс, и вокзал.

Я же запомнил глаза цвета кофе
С чёрными дугами длинных ресниц.
Встретил сквозь годы и, как в катастрофе,
Я их узнал среди тысячи лиц.

Те же глаза, те же брови, ресницы.
Нет, им не место на этой плите!
Глупых вопросов неслись вереницы.
Солнце застыло на тонком кресте.

Как же она? Почему же так рано?
Кладбище — это не место для встреч!
Я же, непьющий, бубнил полупьяно:
— Ты извини, что не смог уберечь.

— Это не Вы, а болезнь. Роковая.
Больно, но в смерти нет нашей вины.
Тот, кого любим мы, не умирает,
Взгляд и улыбка в сердца внесены.

— Так оно, так. В этом нет и сомнения.
Можно мне фото? Вот в этой поре.
Вы ведь живое её продолжение,
Той, что я видел тогда, в сентябре.