Пьеро под маской Арлекина

И точно, начал свет глупеть...
А. Грибоедов. "Горе от ума"


Чарующая роль и тайная прелесть постмодернизма (чтоб твою тёщу так звали) в том, что постмодернизм воспринимает реальность как рассказ о реальности, а свой пересказ восприятия - как реальность. "Что за прелесть эти сказки..."
В силу особенностей жанра, в литературе это выражено грубее, как-то весомее, чем в других взводах армии искусств. Если писатель старых времён свято верил, что рассказывает жизнь ("свинцовые мерзости..."), то уже сегодняшний Чехов твёрдо знает, что он рассказывает рассказ, и только. "Ах, не одна трава примята...", примята и нарушена невинность пишущего, читающего, пишущего о читающем и читающего о... впрочем, довольно (см. "Москва - Петушки", об Италии). Следовательно, он ничем не связан и создаёт своё бессвязное пространство, ориентируясь не на феноменальный мир (а он воистину таков!), а на то, "что было украдено до нас". И создаёт шедевр шедевров (у него просто нет выбора). "Необщее выражение лица" в таком случае выглядит как вырождение общего, от него нужно отказаться, и отказаться наотрез. Всё - общее, всё узнаваемое - и всё моё. Это уже не жизнь - это автор, а точнее, рассказ автора о том рассказе, который он рассказал бы себе, если бы существовал помимо "томов библиотеки". А сегодня ещё и вездесушащего интернета.

В гораздо большей степени сказанное можно отнести к т. н. философии. Хотелось бы заключить слово в кавычки, особенно по прочтении Секацкого сотоварищи, но из уважения к теням не забытых полпредов любви - удержимся на краю и не сфолим.
Мудрецы старых времён искали, как объяснить мир (в чём их справедливо уличил В. Ульянов-Ленин и отослал к первоисточникам на "философском пароходе"). Делез Деррида вовсе не задаётся столь масштабной чепухой, есть дела поважнее. Современный философский дискурс на 99% состоит из воды ("человеческое, слишком человеческое"), а современный философ предстаёт в виде Балды, который верёвкой мутит воду на предмет извлечения - бесов? смыслов? всё это - шуточки, и шуточки по большей части неприличные. Арлекин предаётся разврату под маской Пьеро, бедная Коломбина не в силах уразуметь - с кем... М-м-масочки. А потом голову принесут на блюде.

Но это лишь на первый взгляд так. Трактуя вариации смыслов, неизбежно приходишь к пониманию отношений. А это уже уровень ноумена, опосредованный вербальной средой в меру способностей и возможностей посредника. Как было показано выше, возможности эти безграничны ("Как-то раз Восьмого марта Бодрийяр Соссюр у Барта"), чего нельзя сказать о способностях. Ноумен, хороший, годный ноумен, доступен не в предметах, но в отношениях, которые связывают предметы. С некоторой (большой) натяжкой можно определить ноумен как смысл отношений предметов, опосредованный вербой (verba). Вербу и принимаем, пестуем, меняем воду в банке. Это писатель старых времён мог себе позволить не пестовать. Вот, Ф. М. Достоевский, "Униженные и оскорблённые": "Нелли встретила меня с своим светлым личиком" - каково? GOOGLE-переводчик во всей силище своей. "Вы, нынешние, - ну-тка!"


21 ноября 2016 г.