Дарит Бог

Появился утром ранним,
записал стишок в тетрадь.
В нём страдают ветераны,
навожу я снова гать,
чтоб послушать их рассказы
о безнравственной войне,
выполняли как приказы –
всё выкладывают мне.

О комбатах ни полслова,
ротным достаётся всё
от потерь и до улова,
как, не отстояв село,
отступали по болотам,
прятались в лесах чужих.
А для смерти нету квоты,
кружит подлая, кружит.

Мы вчера с ним пили, ели,
а сегодня – он в земле.
Плачут ивы, плачут ели,
будущее всё во мгле.
От Днепра до Подмосковья,
драпали со всех мы ног,
выдержка была воловья,
с нами был не вождь, а Бог.

Мы назад ползли на брюхе
до Берлина – взять рейхстаг.
В дырках маскхалат и брюки,
после ветреных атак
отдыхали, чтобы скоро
мы отбили их рейхстаг.
И пошёл вперёд Егоров,
чтоб повесить красный флаг.

Замполит распорядился,
чтоб Кантария был с ним.
Зря народ, видать, гордился
Знамя поднял аноним. –
Им Григорий был Булатов,
рядом с ним был Рахимжан
Кошкарбаев. Но по блату
им героев вождь зажал.

Грише он пожал лишь руку,
"Через двадцать лет тебя
награжу звездой за муку,
а сегодня не судьба", –
обещал солдату Грише
джугашвили – подлый вождь.
Гриша первым был на крыше!
Ну, а нам досталась ложь.

Левитан на "День Победы"
семьдесят всё лет басил,
мол, закончились все беды,
набираемся вновь сил.
А Кантария, Егоров
получили по звезде.
Нас обманывает свора,
что находится в Кремле.

Так решил, который Сталин –
джугашвили кто – грузин.
От его мы лжи устали –
знамя будто водрузил
не Булатов, а Егоров
повторяют до сих пор
все обманутые хором.
Бесполезен, люди, спор.

Факт истории бесспорен,
что Булатов первым флаг
водрузил, он был проворен –
символ, что повержен враг,
остаётся достояньем
всей истории войны
Гриши подвига признаньем
всем сообществом страны.

Участь Гришина плачевна –
он повешен был ГБ.
Нет предела, люди, гнева,
как Сергея на трубе.
С ним расправились чекисты,
тайну смерти не замять.
Но остался Гриша чистым,
помнят родина и мать.

Водрузивший над Рейхстагом
смелый парень спору нет,
обладает он отвагой,
столько был в забвенье лет –
настоящее геройство
то, что выдержать он смог.
Сильным духом это свойство
дарит в помощь светлый Бог!

Слыл он Гришкою-рейхстагом –
называли так совки.
Ну, и что, что был салагой.
Но не то, что "старики" –
он со знаменем на крышу,
как на крыльях вмиг взлетел.
Поносили власти Гришу.
Справедливости хотел!

До сих пор пургу нам гонят. –
Знамя помнят, а солдат
подменяют дико злобно,
отмечая сонмы дат.
Два героя после боя
водружают для кино.
Их приветствовали стоя
джугашвили и кацо.

Берия понял дословно,
и Григория к себе.
Кодекс чтобы уголовный
прокатился по судьбе.
Подослал к герою шлюху.
Прошептала, падла, та
Утром Берии на ухо:
"Изнасиловал меня".

И героя осудили,
прямо скажем ни за что,
перед спальней опоили.
Сто свидетелей зато
подтвердили факт насилья,
и упрятали в ГУЛАГ.
Вытворяла камарилья.
Так не делал даже враг.

Он в Черкасове родился,
а учился в Слободском.
Родиной своей гордился.
Не последний в городском
был истеблишменте в прошлом.
А с банкета и в тюрьму
по приказу гадов пошлых
на два года... Там ему

вся братва "Вора в законе"
подарила без наград.
Плачут снова все иконы –
не позвали на парад
в честь Победы, где штандарты
сыпались из рук солдат.
Козырные были карты,
процветал в Союзе блат.

И не стал герой "Героем"
в офиозе – полный срам!
Эту тему не закроем,
не поможет даже Храм.
Но останется в народной
чистой памяти сердец.
Наш Григорий на свободе –
лжи наступит ли конец?

Чтоб воздали по заслугам. –
Двадцать минуло уж лет.
По судьбе прошлись вновь плугом.
Справедливости-то нет!
Все ответы лишь отписки
отрицали злобно факт –
подвергался что он риску,
спрятав глубже власти такт,

поливали грязью Гришу,
звали пьяницей. Герой
стонет, я отлично слышу
ранней утренней порой.
Память земляков приятна,
надо всё же полагать
изживутся мифов пятна,
перестанут власти лгать.


На фото проект памятника Григорию Булатову,
автор Юлия Перминова