Три девушки

Три девушки сидели у окна,
мечты их не витали высоко,
задача на сегодня лишь одна
- день завершить не скучно и легко.
                ……………………
    Шёл я с дачи. По привычке так называю свой участок в 6 соток, где и через три года после его освоения, во всю росли дикорастущие травы, среди нескольких огромных глыб андезита.  По этому поводу я шутил, что вырастил уже несколько сотен сортов трав, но шутка эта не всеми принималась, так как время было не лёгкое, совсем не весёлое и для большинства безденежное.  Огород для многих стал хорошим подспорьем, а на людей, у которых участи пустовали смотрели с осуждением.  Для того чтобы взгляды эти чуточку смягчались, я ходил косить траву, когда она достигала уже совсем неприличного роста.  А так как это обычно совпадало по времени с уборкой урожая, то про себя говорил, что мой урожай гораздо богаче по ассортименту и валовому продукту. Однако,  даже меня это ничуть не веселило.  И всё же кое-что из общепринятого набора огородных культур росло и здесь. Приличный, хоть и плохо обработанный, участок  клубники, густая лесная малина, несколько кустов смородины, несколько виноградных лоз, около десятка чахлых фруктовых деревьев  да верба, по ошибке проданная мне в качестве яблони. Эта верба, да ещё ранняя мелкая черешня создавали своим бурным ростом видимость зарождающегося оазиса среди пустыря.  Но больше всего меня радовал своим видом построенный собственноручно досчато-фанерный домик в пол этажа, 3х3.5м2, который вполне можно было назвать сараем, если бы не узкое оконце на всю заднюю стенку,  да не лежанка и стол со скамейкой на полу из неотшлифованного мрамора.  Всё это создавало житейский вид и подобие уюта.
   Работы на участке было море и можно было что-то сделать для будущего не хилого урожая на благо на глазах беднеющей страны.  Был субботний день и я, не обременённый семейными заботами (об этом другой сказ), действительно кое-что сделал и вполне удовлетворённый возвращался домой. О погоде, конечно, тоже скажу, так как это один из факторов, влияющих на настроение, когда все другие безмолвствуют или воздействуют отрицательно.  Так вот, погода была тёплая, солнечная, безветренная и можно было бы сказать отличная, если бы не осень, которая мне в любом случае не по нраву, потому что….., да просто потому, что это «осень».  Можно ли любить увядание!  Моя любимая пора года – весна. О, какая это чудесная пора!  Но не стану будоражить себя.  Весной я ещё напишу что-нибудь и вы почувствуете разницу.
   Так вот – шёл я домой.   Голова моя была свободна от всяких умных мыслей, а те, которые рождались – хилые и лёгкие, тут же уступали место другим, таким же воздушным.  Тем не менее, мой, по-привычке, задумчивый взгляд видимо создавал иллюзию глубокомыслия, судя по тому, с каким уважением поглядывали на меня даже ещё вовсе молодые женщины.  Я это про себя отмечал и со многими из них не против был бы познакомиться, но не позволяла моя врождённая скромность,  да и воспитание.  Нужны были благоприятные обстоятельства, а такие случаются не часто. Их надо хотя бы искать, если уж не создавать.
   Раз уж я заговорил о женщинах, пожалуй, стоит ознакомить вас с моим восприятием этих вполне земных, но таких непонятных божественных творений.  Вот и я их боготворю.  Но не стану лукавить – не всех, а только красивых.  Причём, основная красота для меня сосредоточена в лице. К остальным же их достоинствам отношусь почти обычно, в зависимости от их особенностей и, если говорить о характере, - от  качеств человечности и порядочности.  Но, радуйтесь женщины, вы все достойны любви, так как с возрастом для мужчин все молодые девушки кажутся красивыми. С этого начинаются у нас признаки старости -  взгрустнул кто-то из мудрых.  И, как это не хочется признавать, по этому признаку я уже немолод.  Особенно чувствую это, когда вспоминаю,  каким разборчивым был в юности.
   Тема женщин чрезвычайно интересна и хотелось бы задержаться на ней  подольше, но это не философский трактат и не повесть. Пора перейти к завязке. А она была такова.
   Я проходил в одном из дворов мимо окна комнаты, в которой скучали три девушки.  Скучали они своеобразно, придумывая, что бы такое придумать, чтобы повеселиться. В этом они изощрялись уже не один час и фантазия  поистощилась.  Наверное потому шутка их выплеснулась на улицу и окатила меня. А придумали они вот что.    Самая старшая из них (ей на этот раз выпало хохмить, а самой младшей исполнять) предложила окликнуть первого проходившего мимо окон мужчину, кем бы и каким бы он не был, заманить под благовидным предлогом и поиграть в любовь – пофлиртовать, не заходя при том далеко.  При этом они надеялись либо на счастливую судьбу, если это будет человек, с которым приятно провести время, либо вдоволь повеселиться, если  попадётся мальчишка или старец.   Условия были жёсткими – девушка должна была показать все свои актёрские способности, дабы доставить подругам удовольствие.
   Я был удивлён и рад, когда меня окликнула симпатичная девушка  и ещё более – от её просьбы помочь открыть дверь – заело замок.   Несколько минут тщетных попыток открыть ключом, поданным в окно, увенчались успехом после того, как проказницы сняли замок со стопора.  Однако, я лавры спасителя принял на себя, но с присущей мне скромностью.
   Кроме кофе у хозяйки (а ею оказалась окликнувшая меня девушка) ничего более подходящего случаю не оказалось и это вполне естественное и к тому же вполне заслуженное угощение, я принял с удовольствием.   Состоялось знакомство.  Хозяйку квартиры звали Тоня.  Очень изящное создание с восковым цветом тонкой кожи миловидного личика, с длинными прямыми светлыми волосами.  Всё это мне в ней понравилось.  Но глаза…., это что-то необыкновенное.  Они были то светло-голубыми,  то светло-серыми и такими лучистыми, что, глядя на них, я чувствовал, что и мои глаза становятся блестящими и масляными.  Хотелось бесконечно долго смотреть на девушку, в её чудесные глаза, но это было неудобным в моём уже не вполне молодом возрасте.
   Самая высокая девушка (она была и самая старшая) – Лика – весёлая и, видимо, жизнерадостная по натуре, с  лицом удлинённым чуть больше, чем диктовали  правильные пропорции, с тёмными глазами и русыми тонкими волосами.  На неё тоже было приятно смотреть.
   Третья девушка – Аня была не выразительна ни лицом, ни фигурой, но молодость есть молодость.  В других случаях я бы был рад  общению и с ней, но не сейчас,  когда рядом такие красавицы.  Мои взгляды притягивало маленькое чудо, изумительное создание природы – Тоня.
  Меня сначала удивило внимание, проявленное мне девушками, которое явно превышало значение оказанной им услуги, но я воспринял это ещё и как дань своему обаянию, в котором, в общем-то, никогда не сомневался.
  Здесь уместно представиться вам и самому.    Возраст -  лучше не вспоминать, тем более говорить.   Впрочем, я его не замечаю.  А для незнакомых - и вовсе ещё достаточно молод.., да и для знакомых тоже.  Особенно я это чувствую при общении с девочками самого разного возраста…,  и это очень и очень приятно.   Главная причина моего постоянного неудовольствия собой - небольшой рост, а постоянного удовлетворения – хорошо сложенная фигура с неплохо  развитыми мышцами, а так же наличие порой  кое-какого ума.
   Но перейдём к действию.
- Как кофе?  Это был голос хозяйки.   
- Я его редко пью, плохо  разбираюсь в его качествах и способах приготовления, поэтому оцениваю обычно не продукт, а того кто его готовит и сегодня я просто восхищён.
- О, спасибо!   Личико Тони слегка порозовело, а в голосе послышалось больше искренности.  - Редко приходится слышать изящный комплимент.
- А хоть бы какой, лишь бы побольше.  -Попыталась загрубить разговор и направить его в нужное русло, Лика.
- Нет, я не люблю пошлости.  -Не приняла это направление Тоня, за что была вознаграждена не только недовольной гримасой, но и мало приятной характеристикой от подруги.
- Ох, ох! Можно подумать, что мы (подчёркнуто) тебя мало знаем.  Что ты красуешься?  По-моему, самое ценное качество быть самой собой.  Это залог взаимопонимания  и отсутствия конфликтов.    - Скатилась сама на философские обороты Лика.
- Да, в какой-то мере Лика права, но, думаю, что это было бы печально, так как люди в большинстве своём слишком несовершенны и их мысли ужасны. Если всегда выражать их прямо, вряд ли это было бы другим приятно.  Всё-таки, не напрасно испокон веков сложилось так, что слова чаще скрывают мысли, чем выражают их.   В этом…., (умные мысли я выдавливаю из себя медленно, потому что  медленнодумие, ещё одно моё  хорошее качество, так как предохраняет мозги от перегрева, а главное – меня самого от каких-нибудь  лишних слов),  -Этими особенностями моих мозгов и не преминула воспользоваться многоопытная Лика, прервав чересчур умную речь.
- А давайте поиграем в карты (три игры) и всем  сразу станет ясно, кто умный, а кто дурак.., и кое что ещё…    Загадочно окончила она.
Я тоже не прочь  был свести разговор на лёгкий и иронический тон, когда чувствуешь себя более раскованным и сама обстановка, и общение упрощаются. Любая игра этому очень помогает.
- Насчёт «ещё» сомневаюсь, - изрёк я -, а вот от «дурака» сегодня не откажусь.  «Дуракам везёт, особенно в любви», «дураки здоровее», «дуракам спокойнее», чем плохо.
- Да, и всё-таки все хотят быть, или хотя бы казаться, умными.    -Это Тоню всё тянуло увязнуть в философском тумане.
- Потому, что …-  ду-ра-ки, - прояснила вопрос Лика, умело тасуя карты.  Все охотно согласились с этим простым заключением.  - Если так, продолжала она, то, чтобы всё-таки было стремление ну хоть чуточку поумнеть, надо придумать наказание для дурака.  -И тут же предложила. -Кто проиграет, бежит за бутылкой…, а пока скидываемся.
Игра «на интерес» воодушевила нас.  Но я то знал, что в любом случае в магазин придётся идти мне и, чтобы не нарушать правила, остался в дураках, впрочем мне при этом  почти не пришлось подыгрывать, девчонки играли хорошо, да и карта не шла.
- Дурака, как и волка, кормят ноги, - сказал я весело и под подбадривающие взгляды был снаряжен за «пузырём».
  Девушки воспользовались моим отсутствием для того, чтобы обменяться мнением о человеке, попавшем в их сети  (с удовольствием скажу, что мнение это было единодушно хорошим), но главное – были скорректированы действия и уточнены роли, исходя уже из конкретной  ситуации.
  Вернувшись, на кухне я уже увидел обстановочку, которая обычно располагает предвкушать что-то приятное, возбуждая все чувства.  Это, видимо, происходит со всеми, кто видит стол, подготовленный к выпивке, то ли праздничной, то ли по другому не печальному  поводу.  Явства были более чем скромные и скорее напоминали бы приготовления к мужицкой попойке, если бы не «натюрморт» из всех сладких припасов, которые удалось найти и собрать в одной старинной посуде под вишнёво-красный хрусталь.
   И начался пир.
   Я, зная свои особенности, старался пить, как можно меньше, потому что подъём настроения и возбуждение моё быстро сменяется притуплением чувств и дальше, чем больше я в себя вливаю, тем более становлюсь вялым и  сонливым. Однако, это мне никак не удавалось, так как девушки личным примером воодушевляли «на подвиг».  Очень скоро разговор наш, шутки и взгляды обогатились таким неоценимым качеством, как нескромность.  Глаза мои забегали по всему периметру тел прелестных собеседниц, мысли предоставляли рукам полную свободу действий и только  инерция, да ещё неопределённость от множества объектов вожделения, сковывало их.  Наверное  поэтому, правая рука ещё крепче сжимала вилку и блуждала по столу в поисках съестного, которого было очень мало.
   Аня, великолепная молчальница, не проронившая до этого ни слова, а только выразительно поворачивающая талию то в одну, то в другую сторону, где звучала очередная реплика, разрумянилась, артистически сбросила кофточку и оказалась в очень красивой розовой ночной рубашке.         -  Ну и жарище здесь у вас!      - Этим возгласом она обратила на себя внимание даже Тони, занятой в это время своими колготками, поправляя их гораздо выше колен.
  - Жарко, жарко!  С энтузиазмом отозвались все и стали раздеваться.  Комбинации у всех были  соблазнительно изящны и чуть прикрывали верхнюю часть бедер, у двоих обтянутых лосинами.  У Лики и Тони под комбинацией очень явно просвечивали груди.  Я в своей плотной серой рубашке явно диссонировал в этой компании нимф.  Это не осталось не замеченным.
  - Леонид, а тебе твоя кольчуга не мешает?  -Неровным голосом и как-то особенно интимно промолвила Аня.
  - Мы снимем её сами.  -Повелительно сказала Лика.  – Все идём в комнату!       -Я игриво запротестовал, но девы были настроены решительно и сзади уже меня обхватили чьи-то руки, но  тут Лика предложила.       – Мы сделаем это красиво. Будет настоящий мужской стриптиз, как в кино. Тоня, зажги свечу задвинь штору.  Крутим бутылку, кто будет танцевать с тобой первой.    Это произносилось уже в мою сторону.
   Горлышко бутылки остановилось на Ане.  Тоня разочаровано вздохнула.   
   Свет погас. И тут же зыбкое  пламя свечи тускло осветило сразу побледневшие наши лица.  Загадочный полумрак наполнился таинственно-сладкой, медленно-ритмичной музыкой.  Странные извивающиеся тени, переламываясь на стенах, медленно двигались.  Я перестал ощущать реальность.  Аня, эта скромница, прильнула ко мне. Мы не танцевали, мы плыли.  У меня слегка закружилась голова, это нахлынула волна опьянения.  Она быстро прошла, но в тот момент я инстинктивно крепче обнял партнёршу и это, видимо, вдохновило её на смелые действия.  Под довольные восклицания, сидящих на диване подруг, Аня медленно расстегивала пуговицы моей рубашки.  Я продолжал красиво извиваться в такт волшебной музыки и, когда тело было освобождено, картинно сбросил рубашку в сторону дивана.  Оттуда захлопали.   Некоторое время мы слились в один силуэт, стоя почти на месте.  Публике это, видимо, показалось не зрелищным и они потребовали продолжения….   Продолжения не было.   Возможно для Ани это был предел на который она могла решиться даже в таком возбуждённом состоянии.       Тут же на месте Ани оказалась Лика. Видимо, чтобы мы были с ней на равных, на ней были только лосины.  Тёплая грудь трепетно заколыхалась рядом с моим подбородком.  Я не смог удержаться, чтобы не уткнуться лицом в выемку между выпуклостями.  Это был рай!....  Но тут медленная негромкая музыка сменилась громкой, быстрой и очень ритмичной.  Лика отстранилась на расстояние вытянутой руки, сделала несколько сложных красивых движений  руками и в такт музыке вдруг быстро и умело расстегнула пояс моих брюк.  Для меня это оказалось неожиданным.  Я не думал, что может дойти до этого, хотя, по правде говоря, просто боялся думать об этом.  Во-первых, потому что моё нижнее бельё не имело эстетичного вида, а главное потому, что не был вполне уверен, что смогу вполне достойно завершить эту игру, если её продолжение будет диким.  У меня ещё не было подобного опыта таких многоходовых действий.  Сложившаяся обстановка весьма способствовала такому продолжению. Мои опасения усиливались признаками спада возбуждения и наступления фазы вялости и сонливости, а может быть как раз боязнь спровоцировала и ускорила это состояние.   Некоторое моё замешательство осталось незамеченным, а может быть было принято, как неплохое подыгрывание.  Во всяком случае, общим смехом увенчалось сползание брюк на пол. Оставалось только освободится от них полностью.   Теперь уже все нимфы то прыгали, то извивались вокруг меня в этом первобытном танце.
   Снова сменилась музыка.  Саксофон и гитара вели медленный, очень интимный разговор.  Лика подтолкнула Тоню ко мне, а сама сблизилась вплотную в танце с Аней и они медленно уплыли на кухню.
   Некоторое время мы, обнявшись, стояли на месте.  Тоненькие руки Тони обвили мою шею;  рот мой касался изящного ушка;  нежный аромат волос сбивал все мысли;  тепло и упругая податливость её груди, частое биение сердечка в моё жаждущее близости тело,  избавили меня от страхов.  Близость этой красотки, которую я тогда  только в нереально счастливых мечтах мог представить рядом с собой, вызвали новый прилив энергии, сил и желаний.   Она почувствовала это.  Осторожно слегка отстранилась и мы, как бы опомнившись, продолжали медленный танец.   Я осторожно поцеловал Тоню, она неуверенно откликнулась на это.  Чувствовалось, что Тоня поддалась общему настрою, но в то же время её природная чистота и не испорченность противились необузданности желаний.  Отсутствие подруг и моя неуверенная настойчивость сказались и Тоня  ещё более отстранилась от меня.  Я почувствовал этот перелом и понял, что желаемого продолжения уже не будет.
   Мы вышли на кухню.  Видок у неё был наверное несколько смущённый, потому что вяло жующие сладости подруги, выразили удивление.
   - Как наша секс-бомба?   - Спросила Лика, чтобы шутя прояснить обстановку.  Но «секс-бомба» уже выходила в комнату, чтобы найти свою одежду  (я натянул брюки раньше), а когда одетая появилась, все почувствовали себя неловко, как будто поняли, что всё это происходило вовсе не во сне и уже не продолжится само по себе и все твои поступки будут корректироваться разумом. Я, ничего не ответив, тоже вышел в комнату, наполненную музыкой и под пение Ветлицкой  - …."на кого ты меня променял", одел рубашку.
   - Ты что ?!   Донеслось из кухни, где находилась Тоня и было обращено к ней.  Но и этот вопрос остался риторическим.  Что могла ответить девочка, если действо прервалось без видимых причин.  Причины были скрыты от нас, они оставались на уровне тонких психологических переживаний, которые даже трудно уловить не то, что объяснить.
   Я, одеваясь, усиленно думал,  как выйти из этой неловкости.  Лучшей разрядкой при этом была бы непринужденная шутка, но на ум ничего путного  не приходило.      Пора уходить.
   - Милые девушки,..   Спасибо за приятный вечер...   Очень жаль, но ждут меня жена и дети….,  пытался пошутить я совершено некстати, ведь  то, что  для меня было дурацкой отговоркой,  для них – неприятным напоминанием их легкомысленному поведению по отношению к семейному человеку.
   - Спасибо и вам! Извините, если что-то не так…. – ответила Аня.
  Телефонный звонок помог смягчить дальнейшую паузу, когда все одевались.  А так как телефонный разговор затянулся, я не стал ждать его окончания, попрощался и вышел.
   Было двойственное чувство.  С одной стороны облегчение, потому что уж очень неловким было прощание, с другой – явное огорчение и даже злость на себя за то, что такой неординарный случай не сумел использовать, что расстались мы без надежды на новую встречу, что ни повторения, ни продолжения уже не будет.
               
       …
 Три девушки стояли у окна,
 в мечтах у каждой милый образ свой,
 мечтали о заоблачных мирах
 и о любви красивой и большой.
       …………………………………………………………………………………………………

    Я ещё долго потом  вспоминал этот вечер, удивлялся лёгкости, с которой всё происходило, рисовал картины возможных продолжений и всякий раз сожалел, что их не было.

    Много позже,  как-то  встретив Аню, из мимолётного разговора с ней, узнал подоплёку этого в обще-то приятного случая и что на то время все  «мои» девушки стали благополучными жёнами.