Я бы тоже сидел в именье

Я бы тоже сидел в именье:
в отдаленье Ока или Волга -
ах, нелёгкое это уменье -
созерцать бесконечное долго…
Далеко от властей, от родни,
расслабляйся, чеши чего хочешь
в суховеем омытые дни
и в топлёные мятные ночи.

Чай душистый, расписаны чашки
лепестками и вязью цветочной.
Справа двор -  и деревня, как шашки,
не доиграна в жизни проточной:
разноцветные крыши, сады;
голосистый народ, работящий,
и живёт от страды до страды,
размножается в радости вящей.

Слева лес убегает в низину -
для грибов и для ягод угодья:
там, о льдины царапая спину,
щука мечет икру в половодье.
Был сосед, как какой ротозей
все слонялся с мольбертом под мышкой,
а теперь – все дела, дом-музей,
иностранцы и славы по крышку.

В январе, издержавшись в столице,
с парой-тройкой жуиров и модниц,
заявиться, устроить лисице
олимпийский забег новогодний;
будет баня, купанье в снегу,
водка, музыка, мелкие шашни.
А потом все уедут, а я, как смогу,
буду ждать, когда вскроется пашня.

Позвоню институтскому другу,
он, трудяга, на бирже потеет:
«Приезжай, вырывайся из круга,
чай не будет в финансах потери.
Где гитара -  ещё не забыл?
И сейчас повторю: "Сука! Гений!
Ты же в комнату только входил,
как у муз подгибались колени!"

На лужайке телята, цыплята,
пацаны ремонтируют велик,
и уместною будет цитата,
что опять, как вчера, понедельник!
Кошка вывела "в люди" котят
с-под веранды к молочному блюдцу.
Насекомые ходики спят.
Бьёшь баклуши – они не бьются.
Ноябрь 2016