Сошлось в одну точку

14.11.16

+


  Удивительные вещи происходят.

  Живет человек. Слово "живет" к нему относится постольку-поскольку. Человек: дышит; передвигает ногами; что-то ест и говорит. Значит для нас: живет.

  Сами понятия "жизнь" и "смерть" - не однозначны. Так же, как "ночь". У нас - ночь. А в это же самое время - где-то день. У нас - зима и снег. А где-то сейчас: жарко и люди хотели бы прохлады, но ее нет и не будет, (там, где они живут), даже ночью.

  Все - относительно.

  Если вы считаете, что вы - "живой". Совсем не обязательно, что так считает Бог.
  И, наоборот. Те, кого "общество" не считает за "людей", оказываются на такой высоте, что ты понимаешь: человек - живой и с ним Бог.

  Я - не Бог. Мало того, я - хуже последнего из последних пьяниц, возможно. И, наверняка.

  Да. И такое бывает. Что люди пьющие могут быть, и стать для нас, большим примером. В хорошем смысле этого слова. Примером человечности.

  Одно из последних моих дел на бывшей работе начиналось так. Подошел отец дьякон, (назовем его - N...), и сказал: тебе поручается такое-то дело. Исполняй.
   Мне - не хотелось. Меня "трясло" от мысли, что я еще "не отдохнула" от предыдущих "дел", и вот снова: нервничать, переживать, добиваться, устраивать и обязательно сделать.

   Моего нового подопечного звали Борис. И он - умер. Умер от онкологии в католическом приюте, в Москве, будучи истинным православным человеком: исповедавшимся, причащавшимся Святыми Дарами при приезде православного батюшки в Приют Матери Терезы.

Когда Борис оказался на улице, и еще и тяжело больным, то от него отказались больницы. Его не взяли в хоспис. Но его взяли в приют католики. Отец дьякон был с ним что называется "на связи". Поэтому и попросил незадолго до смерти Бориса, чтобы к нему приехал из православного храма священник и сделал все необходимое для тяжело-болящего и умирающего православного человека.

   Мне надо было сделать для него - для умершего теперь брата нашего во Христе - то, что хочет для себя любой нормальный человек и христианин: договориться с моргом; получить свидетельство о смерти в ЗАГСЕ; собрать вещи покойному; договориться на счет православного отпевания; на счет похорон с выкопкой могилы на кладбище; найти, кто понесет гроб; найти всех бывших его знакомых и оповестить их о его смерти  и, после похорон, - помянуть человека: бутербродами, блинами, чаем, сыром, сладостями. Вот собственно и все. Просто? Да. Наверно. Если не брать во внимание, что перед этим: в одной из московских больниц буквально "убили" одну из старушек - моих подопечных. И что я только-только оправилась от предыдущих похорон подопечного. Так как все они проходили с жуткой нервотрепкой и моими сердечными страданиями. Но это - моя работа. Не только протереть грязного бездомного там, где он не может после травмы; не только купить билет, собрать через посольство документы и отправить человека на родину; но и похоронить по-человечески, если некому. Это - милосердие к людям. И я обязана делать то, что нужно.

   Не буду много всего рассказывать, скажу главное: отпевание Бориса было в просторном, круглом с колоннами, сестринском храме. Пели: сестры милосердия, несколько человек с клироса, и я. Отпевал, так получилось, сам новый настоятель храма.
   Борис лежал посреди храма в ярко-синем гробу -(цвет покрова над нами Божьей Матери), с золотыми "ручками", в цветах, с иконой, (как положено), на груди; с венчиком на лбу. Я, все его знакомые мужчины и женщины, сестры из католического приюта - плакали, прощаясь и целуя его в лоб. Трогательно попрощались с ним друзья.

  Отпевание было: изумительным. Красивым. Торжественным. Гроб на отпевание поднимали по многочисленным ступеням и спускали после отпевания на своих руках:  друзья Бориса по приюту. Сестры католички - были настолько потрясены отпеванием, что все время смотрели на меня любящими глазами и пытались обнять меня. В довершении ко всему, ко мне подошел настоятель и радостно, с какой-то гордостью спросил: "Ну как?.."
- Спаси, Господи, батюшка... Очень хорошо!.. Спаси, Господи!

  Потому, что за несколько часов до всего этого, я вынуждена была звонить отцу настоятелю сестринского храма и умолять его: "Надо отпеть! Некому больше!.. А как же без отпевания?!.."

 Все - сошлось. Произошло: схождение в точку. Все: в морге; в часовне на кладбище; священники из соседних храмов - все - не смогли отпевать нашего Бориса. Отказались. Мне пришлось, по-настоящему просто "пришлось", звонить в наш храм и договариваться...  По воле Божьей:  "дежурным" и "свободным" оказался только сам настоятель. Пришлось объясняться и говорить: "Да. Он - бездомный. Но он же - человек. Он - достоин быть отпетым и по-человечески похороненным!.." Отец- настоятель сказал: "Ну, ладно, привози! А будет кому поднимать в храм?.." - Будет, батюшка, будет! "Ну, привози! Отпоем..."

  Но и это - не все. Отпевание и похороны прошли столь БЛАГОГОВЕЙНО, КРАСИВО и ТАИНСТВЕННО -  что мне захотелось понять: почему ему - Борису - все так красиво и торжественно?!

Знаете: что оказалось?

Оказалось, что Борис, живя в небольшом городке под Москвой, приютил(!)когда-то женщину с мальчиком из другого города. Борис пожалел - ребенка(!) и впустил их в дом. Потом эта женщина "позвала" то ли своего бывшего мужа, то ли нового мужа, но факт, что они стали семьей жить в квартире Бориса. Мальчик - рос.  И Борис: решил "уйти". Он это объяснял так: "Как я - мужик - могу жить с чужой семьей. У нее - муж и я - мужик... Там - мальчишка растет! Я же им - мешаю!"

Это его  - "мешаю!" - меня сразило. Он - Борис - стал жить на улице, выпивал для "согрева". Та женщина иногда ему "подкидывала" деньги для бомжевания на улице. Даже в общаге Борис какое-то время пожил. Но выдворили.

  Он отдал свою площадь, свою квартиру - ребенку! Вот за что его любил Бог! Борис пожертвовал своею жизнью ради жизни других людей - вот почему было такое торжественное и красивое отпевание, так были удивлены сестры католического приюта, и столько друзей Бориса по приюту несли его гроб! Вот почему мы его так мирно и с помощью Божией так хорошо отпели самим настоятелем(!) и похоронили. А после торжественного и мирного отпевания и похорон с пением "Святый Боже...":  все такие радостные и любящие друг-друга мы его поминали чаем и пирогами с бутербродами в одном из залов с креслами в супермаркете около метро.

Все сошлось в одну точку.


+
Царство Небесное рабу Божьему Борису! Вечная ему память и вечный покой.


И всем нам: научиться не осуждать тех, кто живет по каким-то причинам на улице, и не имеет денег на еду или пальто...