Если уж бьют, то почти что всегда свои...

Если уж бьют, то почти что всегда свои,
Бьют однозначно в спину... тупым ножом.
Будто боясь замараться в твоей крови,
Бьют и уходят молча своим путём.

Бьют и уходят так, словно ты – никто,
Словно вчера ещё не было общих дней,
Словно когда-то не жили одной мечтой...
Бьют по больному, чтоб сделать ещё больней.

Правда, порой остаются, чтоб видеть всё:
Слёзы, агонию, свой рукотворный ад.
Смотрят, вонзая иголки в твоё плечо –
В каждой игле непременно смертельный яд.

Малые дозы – зачем убивать легко?
Ты должна мучиться долгие сотни дней...
Можно б, конечно, в секунду – стальным курком,
Только вот медленно – это всегда "смешней".

Медленно – это ведь зрелище, это – шоу.
Ты выступаешь в нём клоуном: всем смешно
Видеть, как ты умираешь самой душой,
Видеть, как трудно и больно страдать одной.

Только вот им совершенно на всё плевать –
Ты же добыча, какой же ещё тут сказ?!
Жалости нет, и иголка в плечо опять,
Снова под пристальным взглядом "любимых" глаз.

Думаешь часто, что лучше б они ушли,
Просто оставили здесь умирать одну,
Лучше уж так, чем за ликом привычных лиц
Видеть оскалы – их рык не даёт уснуть.

Лучше б ушли, но они остаются здесь,
Чтобы добить, чтобы сделать ещё больней.
Это страшнее, чем горе, разлука, смерть –
Это агония сотен и сотен дней.

Годы потом без конца приходить в себя,
Годы и годы усилий, чтоб стать собой:
Новой и прежней, а шрамы... Про них нельзя
Вслух говорить, даже если себе самой.

Просто привыкнуть к тому, что всегда свои
Бьют однозначно в спину тупым ножом.
Бьют и купаются после в твоей крови
Или уходят молча своим путём.