Я душу вложил по велению музы в стихи

 

               
Кого ни возьми, жизнью трёпан, – ах, боже ты мой!
Хватает у каждого дней неудачных, разгромных.
А благополучье завесой стоит дымовой
и все неурядицы прячет от взглядов нескромных.

Я жизнь принимаю такой, какова она есть,
в глуши и в столицах и мне довелось ошиваться,
благая иль злая уже не собьёт меня весть –
                я твёрдо уверен, хотя и могу ошибаться.

К гадалкам ходил, средь блатных и бомжей был своим,
бывал даже т а м, но молчу, – это стало гостайной;
и всё же вернулся недаром я в солнечный Крым
и стал здесь поэтом, конечно, отнюдь не случайно.

Как можно сдержаться, когда наступает рассвет
и шепчет  украдкой:  ты гений, не меньше, чем Надсон,
и листья платанов, как вальс золотых эполет,
легко покружив, мне под ноги, на плечи ложатся.

Как можно смолчать, когда горы и море –  с тобой
почти неразлучны, дыханье их чувствуешь кожей,
и орды барашков бегут белопенной ордой,
скрываясь за мысом, на ящера очень похожим.

Я душу вложил по велению Музы в стихи,
не стало отбоя от строк, откровеньями полных;
кого ни возьми, жизнью трёпан, – грехи, брат, грехи! –
хватает у каждого дней и разгромных, и подлых…

И всё-таки есть  для души удивительный свет,
рождённый затем, чтоб подсвечивать крымскую славу,
и веруешь ты, что волшебное слово  ПОЭТ
тобой заработано честно, без скидок, по праву…