Прости сгоревшего

 
Ты, коль сможешь, прости сгоревшего на исходе эпохи горечи,
И сжимавшего пламя пальцами, не желая расстаться с ним.
Не сберегшего павших ранее от такой же судьбы бессолнечной.
Ведь когда-то такой, как прочие, был не проклят он и любим.

И в краю, что не знал несчастия, был таким же, как все ушедшие,
Лишь смелее, сильней и яростней, чем иные из павших здесь.
Оставляли следы на пр;клятых все года, в той войне прошедшие,
И суметь бы в военном пламени оставаться таким, как есть.

Не суди тех, ведомых Клятвою, что творили, да лишь не ведали,
За отцом по дорогам каменным поднимая шагами пыль.
Стать безжалостным – значит, выжившим, там, где стены стояли белые,
А теперь меж камней оставленных пробивается вверх ковыль,

Там, где белые, будто лебеди, корабли исчезали в пламени,
Плач, закованный в сердце, слышался, и кружился над пеплом снег.
Там, где кровь утопила в ярости все узоры на ясном знамени,
Значит – стать одиноким выжившим и в своём же сгореть огне.

Ты прости, коли сможешь, павшего, не сдержавшего слова гневного,
И на льдистых равнинах Севера не сумевшего победить.
Искры рвутся к обрыву узкому, обрывая дорогу светлую,
На исходе эпохи горечи так легко тех двоих сломить.

...И когда сам он станет пламенем, что в ладонях сжимал до гибели,
И взметнется сноп искр в ярости, словно небо хотел достать,
Осень плачет дождём и листьями над не сложенными могилами,
Кровью з;литая невинною треснет надвое злая сталь.