Я больше никогда не умру

Я—одинокий слепой художник с беспробудной тоской в глазах нежно-лилового цвета.
Я строил образы,теории о взаимодействии атомов,но, к сожалению,так и не нашел ответов.
Я перечитывал ворохи книг,чтобы понять:
Любовь ли это,
Когда при виде человека когда-то учащалось сердцебиение,
А у него не дрогнула ни одна,
Даже самая малая фибра души?
Да,я хотел сказать,что слишком долго и сильно любил тебя,
Не успевая из слабой груди вынимать ножи.
Я уже и не вспомню,как все важные вещи теряли значение,
Помню ваши кипящие от возмущения рожи.
Да, извините, я огрубел, словно старый сапог.
Ты дарил лишь улыбки стеклянные,а я,словно хикка,умираю от фальшивости социума.
Я занемог.
В урну всё то,что раньше носило ярлык "навсегда".
Люди в цветочных ларьках торговали своими душами.
А я и не верю своим ушам,что ты меня уже даже по-дружески,
Хоть немножко не любишь.
(Ангелы взвесили твою любовь,оценивая её ничтожным граммом).
Сняв маску непокорности,я потерял свою ценность.
Всё,что со мной осталось-это пейзаж пустой,одинокой комнаты и пара свободных вен.
Химия кончилась. Больше не было приступов аритмии,агонии.
Только оглушающая пустота,словно тусклая лампа на просторах вселенной кидалась дротиками.
Зачем ты до сих пор строишь из себя сильного человека?
Чтобы ответить на этот вопрос,мне понадобится пара свободных лет.
В последнее время я перестал писать тебе всякую ерунду в надежде того,что ты вспомнишь меня.
Я лицезрел,как твоих нежно-алых уст касаются чужие губы и имена.
Ну,а я,словно умер вчера.
А ты знал,что из-за каждого моего вздоха и всхлипа за окном умирали синицы?
Нет? Ну,ладно,слушай ещё:
Вечерами я сидел на флуокситине,
Из-за которого у меня часто случались галлюцинации,остатки  от твоего присутствия.
Прости меня,моя душа,
Мой нежный маковый цветок.
Я не хочу внушать тебе чувство вины,
Ведь я до сих пор помню тебя как самый светлый и сладкий сон.
Ты же знаешь,что я всегда хожу по лезвию,
На краю.
Ведь когда не больно-тогда мертвы.
Знаешь,друг,я больше,наверное,никогда не умру.
Прости.