Собственное продолжение баллады Роберта Стивенсона

И огонь пылал нещадно,
И не слышали люди крик.
На костре стоял, сгорая,
В мыслях молвил сыну старик:
"Я ведь верю, что ты сможешь
Свои руки освободить,
И в пучине вод холодных
Сможешь к берегу ты приплыть.
И огонь тебя не тронет,
Злой король не поработит.
Пусть горит свет в твоём сердце,
Обо мне пусть душа не болит".

И последний вздох он сделал,
И закрыл навсегда глаза.
И не верили все люди,
Говорили что, так нельзя.
Так нельзя ради тайны гибнуть,
Мёд не стоит жертвы такой.
Не понять тем глупым людям,
Есть завет в сердцах смелых простой.
И отец, и сын, глотнувши
Боли, храбро к смерти пошли.
Не могли добро выдать злому,
Не могли предать корни свои.

И когда увидел мальчик,
Как пылает тело отца,
Он, кулак сжав, вдруг промолвил:
"Не прощу того подлеца!"
Но с небес он вдруг услышал,
Как отец его тихо зовет.
И любимый, нежный голос
Защитил от несчастий, невзгод.
"Сын, не надо в сердце злобу
И презрение хранить,
Ты старайся, хоть и не просто,
Всех врагов своих любить".

Со слезою сын ответил,
Отцу тихо он прошептал:
"Нет важнее твоей воли,
Спрячу в ножны я свой кинжал.
И пойду в страну другую,
Буду я там мирно жить,
Научу людей хороших
Мёд вересковый варить".
И текли вновь меда реки,
И звучал вновь детский смех,
Растопил мёд сердца гордых,
Искупил мёд страшный грех.