Не Агнц Белый он, но экстремал

До умопомрачения был мал,
Былинки даже призрачной мельчее,
Но надо же,
Случился,
С снов восстал,
Обузой как титану Прометею.

Опешил от такого Демиург,
Среди песчинок тварь сю обнаружив,
Не вписывавшегося в извечный круг,
Непредсказуемого в тканьи кружев.

Зато миров Властитель был как рад,
Явилось вечное что беспокойство:
И ангелам, и бесам: всем подряд,
Решённым стал вопрос трудоустройства.

И пророки уже наизготовке:
Всего-то надо с облака скакнуть.
И Сатана уж носится по бровке,
И в нетерпении священный кнут.

Задумочка на славу удалася,
Отныне никому не будет скучно,
Во счастьи беспредельном Есьмь Азъ,
Что основания тоски порушил.

А что же тварь - он ухом не ведёт,
Не Прометея чтит, Эпиметея:
Такую наглую пургу метёт,
Что даже Демиург с него шалеет.

Не Агнц Белый он, но экстремал,
Готовый ринуться и в Чёрную Дыру.
А как в зачатке был до боли мал,
Теперь же - как оглохший к слову "Тпру".

Но уж поёт священный Бога кнут,
Дабы сю тварь во истины вернуть.

Бессмертья спеют только через боль,
Плетей когда поётся карамболь.

И тварь любая это знает...
/Альбатрос/