Весны не будет

 Осталось всего пару дней до наступления марта. За последнюю неделю зимы в области выпало рекордное количество осадков, не переставали идти они и сегодня. Автолюбители приходили в ужас, когда выйдя из подъездов, не могли найти свои машины на парковке, они буквально утонули в гигантских сугробах. Даже потратив немало времени и сил на раскопки, многие люди всё-равно опаздывали на работу - город безнадёжно застрял в одной нескончаемой пробке. Снегоуборочные бригады явно не справлялись - не хватало спецтехники, администрация к такому повороту событий готова не была. Как впрочем и все остальные. Прогнозы синоптиков на ближайшее будущее были весьма неутешительными, ситуация должна была только ухудшиться - в добавок ко всему ожидалось ещё и резкое сильное похолодание. Школьные занятия на радость детям были отменены и хоть кто-то получил из этого выгоду. Такие новости Макс слышал всю дорогу, пока нёсся по шоссе на своём полуразбитом полноприводном немце. Здесь движение было значительно по-свободней, но так или иначе, Макс, несмотря на решимость приехать где-то после обеда и вернуться обратно к ужину, потерял больше четырёх с половиной часов на выезде из многочисленных заторов и прибыл в пункт назначения лишь глубоким вечером, уставший и злой.
  Шесть с половиной месяцев назад родителей Макса не стало, они трагически погибли в авиакатастрофе, когда уже летели назад с незабываемого отпуска, о котором мечтали чуть ли не всю свою жизнь и на старости лет, наконец накопивши достаточно денег и решивши воплотить мечту в реальность. Не хочу более вдаваться в подробности этого жуткого происшествия, об этом и так было достаточно написано в газетах, могу лишь упомянуть, что Макс своих предков не то, чтобы всегда не любил и не то, чтобы совсем не оплакивал их, но был более смущён мыслью о том, что их внезапная кончина внесла много новых хлопот в его и без того хлопотную жизнь. Такими проблемами были сейчас переоформление документов и продажа отцовского дома, куда Максим и держал путь весь этот долгий день.
  Забытая Богом маленькая в три улочки деревушка, три улицы в менее чем полсотни старых брусчатых развалившихся домиков, подавляющую часть брошенных. Единственный магазинчик и тот был по-видимому уже давно закрыт за ненадобностью - два или три раза в месяц сюда из соседнего посёлка приезжала Газель, привозили продукты первой необходимости для местных жителей. Край мира, дальше только степи и степи, и пугающая масштабами безлюдная пустота.
  Маленькая с ржавой перекосившейся крышей хижинка встретила Максима не очень-то дружелюбно: где-то было разбито окно и холодный северный ветер задувал внутрь, стены скрипели и, казалось, вот-вот рухнут; электричество было отключено, темно - хоть глаз выколи. Атмосфера, в общем, нагнетающая и, мягко говоря, не из приятных. На ощупь, осторожно подойдя к письменному столу, находившемуся в дальнем противоположном от входа углу, Макс начал шарить по его полкам и через минуту-другую отыскал таки коробок спичек, тут же нашлась и свеча. Зажёг.
  Дом представлял из себя одну небольшую комнатку, в которой располагались одновременно и спальня, и кухня, и тут же - огромная, чуть ли не в треть от всего свободного пространства, печь. На этой то печке и провёл своё далёкое детство Макс. Так и жили вчетвером в тесноте, а был ещё младший брат, умерший, впрочем, от тяжёлой неизлечимой болезни ещё совсем крошечным; рожать ещё супругам не захотелось, но опять же, не будем об этом.
  Макс немного походил взад и вперёд по шершавому полу, оглядываясь то направо, то налево и рассматривая столь знакомые ему разные сохранившиеся вещи, мебель, картину на стене. А ведь почти ничего не изменилось с тех самых пор. Казалось, что ностальгия сейчас волной захлестнёт Максима и унесёт далеко-далеко в закоулки его памяти. Нет. Он приехал сюда не для этого и вспоминать прошлое - его тяжкое прошлое - было для него делом весьма бесполезным и даже в чём-то самовредительным. Он точно знал, зачем проделал этот нелёгкий путь, он не стал отвлекаться от цели своей поездки, он к тому же спешил назад; он забрал из того же письменного стола уже приготовленную папку с кое-какими важными документами и тут же, затушив свечку и даже забыв закрыть на ключ дверь, вышел вон.
  Из-за сильной пурги видимость на дороге была почти минимальной. По радио шла какая-то викторина, диджей раздражающим монотонным голосом чуть ли не через каждые полминуты рекламировал что-то, представлял разных спонсоров. Приёмник ловил очень плохо, Макс пощёлкал кнопки и не найдя нормальную волну выключил его совсем. Хотелось спать. Он не доехал до границы города примерно чуть меньше половины, когда водитель на встречной полосе, за полчаса до этого плотно перекусивший в придорожной забегаловке и от того незаметно для себя уснувший после трудного рабочего дня, столкнулся с ним лоб в лоб. Скорость у обоих была невысокая, но от удара непристёгнутого Максима выбросило через лобовое стекло на асфальт. Говорят, он был ещё жив некоторое время, лежал на спине на этом асфальте и боролся за жизнь, хватая синеющими губами холодный воздух, а снег хлопьями падал ему на лицо. Хотя и об этом я говорить больше не хочу.


2016 г.