Не надо трёхсот, нужен один

После разгрома Грузинской армии под Цхинвали, её отступившие части перегруппировались и решили вернутся в Гори, но наткнулись на российский блокпост. Банду встретил солдат ВС РФ Бато Дашидоржиев, наперевес с пулемётом.
Офицеры колонны угрожали пулемётчику, чтобы тот отошел с дороги и пропустил их, на что они услышали в ответ «Идите на х..й б...ть». Затем с пулемётчиком пытались поговорить СМИ, которые двигались с колонной, и на что получили такой же ответ. В итоге колонна развернулась и двинулась туда, откуда приехала. Иностранные журналисты пораженные мужеством и отвагой российского солдата потом опубликовали статью под названием «Русским и 300 не надо, хватит и одного». Он сумел один противостоять целой колонне мотопехоты грузинской армии, не позволив им следовать далее для эскалации конфликта. Этим он предотвратил гибель сотен и сотен мирных жителей и солдат с обеих сторон.


   Была погода по заказу. Стояла осень на дворе.
Ловя тепло лучей последних, мы загорали на броне.
Мечтали, дембель скоро будет. Пойдём домой. Девчонки ждут.
И о плохом ни кто не думал. Лишь сапоги немного жмут.

- Сменюсь с поста, пойду в каптёрку, - вздохнул Серёга, взяв сапог.
- Авось разжалоблю Иваныча, решу сапожный свой вопрос.
Он морщась, натянул обувку. На землю спрыгнул, топнул раз.
И улыбнулся, - жизнь прекрасна! Кто не согласен, что не так?

- А ты у них спроси, Серёга, - Максим стал споро обуваться.
Мы оглянулись. По дороге, пятно, темнея, стало надвигаться.
Минуты, ход, замедлив свой, казалось, отдалить хотели.
Убийцы по дороге шли толпой, на солнце каски их блестели.

- Нас парни мало, делать что? – наморщил лоб сержант Серёга.
- Подмогу вызывай, давай. Мы перекроим им дорогу.
Последний завязав шнурок, Максим встал прямо, улыбнулся.
- А мне сегодня снился сон. Что я домой уже вернулся.

С турели сдёрнув пулемёт, на землю спрыгнул. Стоит крепко.
- Повеселимся братцы? Жаль, письмо не написал невесте.
А на дороге гул слышней. Колона ближе и видней.
Вооружены все до зубов. Моральных тоже нет оков.

Уверенные в своей силе, они войну нести спешили.
На сёла мирные и города. За спины ихние, туда.
Под касками смеялись лица. Победа лёгкая уж близко.
Какой – то пост? Уже сбежал. Но тут сюрприз их ожидал.

- Ну, я пошёл, - сказал Максим. – И пулемёт на плечо взвалил.
- Вы если что, мочите всех, Бог разберёт на тех и тех.
Вот сотня метров до колоны, уже видны в лучах погоны.
Фотограф щёлкает затвором. Снимая пост застывший тут дозором.

Но это что? Застыли лица, моторы глохнут, нам не снится?
Дорогу им перегородив, стоит солдат. Всего один.
В руках он держит пулемёт. Пахнуло смертью. - Это дот!
Шепнул, бледнея офицер. – Его не сдвинуть нам теперь.

Колонна замерла немея. В глаза смотреть ни кто не смеет.
А если б глянули что в них, то сразу б сдались в тот же миг.
А в них любовь к своей Отчизне. И к мирной любовь жизни.
В них отражение детей. Сестёр в них лица, матерей!

За их слезинку на щеке, стоит солдат тут, вдалеке.
Стоит и шагу не сойдёт, пока в руках есть пулемёт.
Патроны кончатся, он в бой, пойдёт с прикладом! За собой,
Он видит Родину свою. И долг солдата. Что в бою,
Готов пожертвовать собой. Что б на земле был мир, покой!

Ему грозили, угрожали. И даже деньги предлагали!
Но он стоял, насупя брови и посылал всех в чисто поле.
И не решились офицеры стрелять в солдата русской веры.
И развернув своих солдат, ушли ругаясь, все назад.

- Ну, вот и всё, поворотили, - стволы солдаты опустили.
Им этот час казался вечным. Тянулось время бесконечно.
- Эй, братцы, пулемёт возьмите. И кружечку водички принесите.
Максим присел там, где стоял. – Ох, как же я устал.