Кукольник

На постаревшей улице с кровью на лацкане и коньяком - внутри
Он близоруко щурится, снегом обласканный, силясь продолжить трип.
Каждому: кто обрящет и кто осудит - да всем, кто придет к нему,
Явится долгий ящик, игра в который легко призывает тьму.

Долго ли - коротко, точно короче, чем нити из скользких холодных рук,
Сказка закончится ночью: на гуще событий гадая, сорвется вдруг
В самое дно преисподней из лап кукловода и тех, кто его берег.
Странно похожий на Сходню, смыкается сводом девятый круг. Рагнарёк.

В каше из всех видений, что стали притчею в мире, где Говард* жив,
Сцены убийства Кени слегка граничат со страшным натягом жил
Кеннеди телохранителей с взглядом застывшим на книгах о Судном Дне.
Вот бы вернуть родителей: славный бы вышел рассказ обо мне и мне.

Шизофренички хохот взорвет неистово "серые краски дня".
Тем, кому очень плохо, - платок батистовый вышитый от меня.
А от меня - надежду, чувства, основы и веру в добро, в людей!


Нужно сменить одежду. И кукол новых.
Ваш кукольник-лицедей.

* Говард Лавкрафт