Дети

Не слышно больше детских голосов,
Не видно из струящихся улыбок,
Быть может ждут они уже в долине снов,
И тяжестью невидимых оков,
Несут тяжелый груз людских ошибок.

Хотел бы я поверить в то, что дети,
Всего лишь навсего, немного стали старше,
И что счастливее - нет никого на свете,
Но их тела в печальном, черном цвете,
Явились спутниками траурного марша.

На улицах разбросаны игрушки.
И в здешних школах, не закончены уроки,
Не распакованы фейрверки и хлопушки,
Не взбиты мамами, пуховые подушки,
Как жаль что сбылись кем то сказанные строки.

О том, что мир уже не тот, каким был раньше,
И что людьми - придуманы ракеты,
Что в череде, нагроможденной, грязной фальши,
Не видя сущности того, что будет дальше,
Мы спровоцировали смерть, родной планеты.

Но жизнь ведь продолжается, не так ли?
А жизнь ли это? Когда нет того, кто рядом,
Детей - так любящих устраивать спектакли,
Чьи, так любимые тела, давно обмякли,
Под небом плачущим, красивым звездопадом.

Ослепший пес, протяжно, тихо воет,
На каменной плите, что возле дома,
Он ждет хозяина который успокоит,
Когда осенний дождь, следы убийства смоет,
Последствий разрушительного грома.

Простите дети, наши матери и жены,
Ведь мы могли вас уберечь от злого рока,
Зато что выжили, мы будем прокаженны,
И наши души, словно факелы заженны,
Пылать им в муках до положенного срока.

Что же такого, сделали вам дети?
Они ведь даже жизни не узнали,
Лишь четное число цветов в букете,
Мы бросим, в вырытые ямы на рассвете,
Под монотонный говор скорби и печали.

Не слышно больше детских голосов,
Не слышно больше шума океана,
Давно они нас ждут в долине снов,
Под тяжестью чудовищных оков,
Болит земли, не заживающая рана