Хемар Марьян. Комок земли

Марьян Хемар

КОМОК ЗЕМЛИ

Дневник мистера Уинстона
Черчилля, Энциклопедия
Войны, том шестой, титул:
«Триумф и Трагедия».

Год тысяча девятьсот сорок
Четвертый, изо дня в день
Масса Проблем. Наихудшая
С Польшей. В месяце октябре

Британский вождь и премьер
С немногочисленной штабной свитой
Развлекается в Московском Кремле,
У товарища Сталина, с визитом.

Встретились с глазу на глаз -
Протоколы встреч не велись -
Чтобы обменяться взглядами
По поводу польских границ.

Всех нас волнуют тревожные мысли:
Что вылупится из этих разговоров?
А над Польшею уже нависли
Дамокловы серп и молот.

Вот уж небо большевистская зоря
В розовый цвет красит снова,
Но в этом месте мистеру Черчиллю
Предоставим мы слово.
*
«Октябрь, тринадцатое.
В десять вечера,
После ужина,
Прибыла делегация

Красных поляков из Люблина,
С петицией ко мне и Сталину,
Членами нового Польского
Кабинета представленная.

По приезду в Кремль,
Председатель той делегации
Следующее заявление
Огласил под звуки овации:

«Все мы находим желательным
И молим о том из всех сил,
Требуем настоятельно,
И неотступно хотим,

Чтоб русским отныне Львов был.
Ведь иметь не желаем мы более
Той восточной головной боли.
Выражая народную волю,

Мы решительно заявляем,
Что тогда лишь будем довольны,
Когда, наконец, нас избавят
От чуждого Польше Львова!»

После сунул бумагу с печатями.
Что поделаешь: рад - не рад,
Обращение официальное
Я обязан у них принять.

Я на Сталина глянул с вопросом.
Тот, кося на меня краем глаза,
Закурил свою папиросу,
Ничего не ответив сразу.

А затем подмигнул мне Сталин.
И во взгляде вождя читались
Удовлетворение и глумление,
Азиатский цинизм и презрение.

И спросил он меня с ухмылкой
Торжествующей старой кокетки:
«Что вы думаете об этом?
Как мои вам марионетки?»

Мои пешки - фиксирует Черчилль,
(по-английски дословно: my pawns -
Так и пишет он, не стесняясь).
Коль не верите, то проверьте.

«Вы прослушали текст перевода?
Такова их, поляков, воля.
Можно ли отказать народу?
Невозможно. Я не позволю».

Председателя, что заверил
Текст вручённого документа,
Звали некто Болеслав Берут -
И довольно комедии этой.

Если кто-нибудь мне не верит,
Сами, граждане, вы проверьте.
В дневнике толстяка-премьера
Вы прочтёте о том, я уверен.

Всё прочтёте, как это было,
Как в Кремле Берут слово взял
И от имени Польши желал,
Чтобы Львов передали России.
*
И мечты его явью стали,
Но в день Берута похорон,
Когда гроб, где покоился он,
На веревках в могилу спускали,

Из толпы варшавян большой,
Что собралась вокруг могилы,
Было брошено что-то на гроб
И ударило в крышку с силой. 

Земли небольшой комок.
Среди траурной церемонии
Кто-то швырнул его на гроб -
Возможно, беглец из Львова.

А, может быть, с высоты,
С облаков или звёзд далёких,
Частичка львовской земли
Свалилась на крышку гроба.

Упала, как шар из свинца,
Как львовской брусчатки камень,
Чтоб проклятого подлеца
Напоследок успеть ударить.

Пусть львовской земли комок
Придавит его, как груз,
Пусть давит его и гнетёт -
Тяжёлый, как наша грусть,

Тяжёлый, как горечь с тоской,
Как скорбь всех сирот-львовян,
Что ныне в России Львов,
Как Берут о том мечтал.

1956 год.


(перевёл с польского - iskander ulmas)


Оригинальный текст: http://forum.jpilsudski.org/index.php?topic=2291.0


----------------------------------------
Другие стихотворения Марьяна Хемара в моем переводе:

Измена - http://www.stihi.ru/2016/10/07/7605
Годовщина - http://www.stihi.ru/2016/10/05/10034
Ответ Бжехве - http://www.stihi.ru/2016/10/07/3136
Парад - http://www.stihi.ru/2017/04/30/9208
Моя поперечность - http://www.stihi.ru/2018/09/22/5897


Рецензии
Marian Hemar
GRUDKA ZIEMI
Sztambuch pana Winstona

Churchilla, encyklopedia

Wojny, tom szósty, tytuł

"Tryumf oraz Tragedia".
Rok dziewięćset czterdziesty

Czwarty. Dzień w dzień, bez liku

Kłopotów. Z Polską kłopot

Najgorszy. W październiku,
Brytyjski wódz i premier

Z nieliczną sztabową świtą

Bawi w Moskwie, na Kremlu,

U Stalina, z wizytą.
Spotkali się oko w oko,

Bo noty i listy na nic,

By wymienić poglądy

Na sprawę polskich granic.
My tu wszyscy nerwowi,

Co się z tych rozmów wykrzesa?

A już nad Polską wisi.

Sierp i młot Damoklesa
I niebo się od łuny

Bolszewickiej różowi.

I w tym miejscu oddajmy

Głos panu Churchillowi.

*

"Trzynasty października.

Wieczorem, po kolacji,

O godzinie 10-tej,

Przybyli w delegacji
Z petycją skierowaną

Do mnie i do Stalina,

Przedstawiciele rządu

Polskiego. Wprost z Lublina
Przyjechali do Moskwy,

Na Kreml. Przewodniczący

Delegacji wygłosił

Adres następujący:
"My żądamy usilnie,

Nalegamy błagalnie,

Domagamy się pilnie,

Życzymy nieodwołalnie,
Ażeby Lwów był w Rosji.

My nie chcemy od wschodu

Żadnych kłopotów ze Lwowem.

W imieniu całego narodu
Oświadczamy stanowczo,

Że bardzo ucieszy nas to,

Gdy wreszcie nam odbierzecie

To cudze, nie nasze miasto!"
I wręczył nam ulotkę

Z pieczęciami. Rad nie rad,

Przyjąłem do wiadomości

Ten polski dezyderat.
Spojrzałem na Stalina.

A on, Stalin, z ukosa

Spojrzał na mnie. Niedbale

Zapalił papierosa
I bez uśmiechu mrugnął.

W tym mrugnięciu Stalina

Była pogarda i cynizm,

Satysfakcja i drwina.
Mówił mi tym uśmiechem

Tryumfującej kokietki:

"Nu, proszę. Co pan na to?

To moje marionetki.
Moje pionki" (Pan Churchill

Tak właśnie, bez obsłonki,

Pisze "my pawns", to znaczy

Dosłownie, "moje pionki".)
"Pan słyszał co mówili?

Nu, mają taką wolę.

Czy można im odmówić?

Nie można. Ja nie pozwolę".
"Przewodniczącym który

Wręczył nam tekst tej ulotki

Był niejaki B. Bierut".

Tyle tej anegdotki.
Jeśli mi kto nie wierzy,

Sprawdzajcie, towarzysze,

W tekście pana Churchilla.

Ja wierzę, że on tak pisze,
W tym wypadku, jak było.

Ze Bierut zabrał głos i

W imieniu Polski żądał,

Ażeby Lwów był w Rosji.

*

Spełnił swoje marzenie.

Lwów jest w Rosji. A w chwili

Gdy Bieruta w grób kładli

I po sznurach spuścili
W dół - z szeregów, co wkoło

Nad grobem stały tłumne,

Coś na trumnę upadło.

Coś stuknęło o trumnę.
Ziemi grudka malutka.

Wśród tych żałobnych orszaków

Ktoś ją cisnął o trumnę.

Może który z Lwowiaków.
Może spod chmur wysoko,

Może spod gwiazd daleko,

Grudeczka Lwowskiej ziemi

Spadła na trumny wieko,
Jakby kulka ołowiu,

Jak gdyby kamień z bruku,

Tak stuknęła - ostatnim

przekleństwem tego stuku.
Niechby ta grudka ziemi,

Niechby ta ziemia lwowska

Była mu ciężka. Ciężka.

Ciężka jak nasza troska.
I tęsknota, i gorzki

Żal wszystkich lwowskich sierot

Że Lwów jest w Rosji. Tak, jak

Marzył o tym B. Bierut.
1956

Ульмас Искандер   05.06.2021 00:50     Заявить о нарушении