Говорила мне матушка Ай, на краю не ложись...

Говорила мне матушка: «Ай, на краю не ложись.
Знай шесток свой, девчонка, глазастая, как сверчок!»
А то явится к теплой кровати зубастая жизнь,
И укусит безжалостным волком тебя за бочок.

Я у матушки старшая из девяти сестер.
Ко мне сватался конюх, что на язык остер.
Он не знал, что я ведьма, что замуж мне – за костер
Выходить пристало…
Но я ему не поэтому отказала.

Говорила мне матушка: «Ай, не ложись на краю!»
Да откуда ей знать, что ночами хожу к волкам?
Я любимица их жестокого вожака,
Я привыкла к их пепельным шкурам, большим клыкам,
Говорят своим детям матери: «Не играй
С этой странной девкой!»

Берегла меня матушка, не пускала, до ссоры, в лес:
Там, конечно, волк меня, дуру такую, съест!
И тоскливый вой над луною стоял окрест,
Если не приходила.
Я металась по горнице, ведьмину пряча силу.

Говорила мне матушка: «Выбирай себе жениха!
Все тебе забавы, ты уже не дите!»
Принималась на лавке горько она вздыхать,
И гнала меня с пяльцами толстыми за шитье.

Выли волки из лесу, я ревела в ночи навзрыд
Леса никто меня, дикую не лишит!
Я умру в неволе, выпустите в поля…
Зовет мою рысью душу к себе земля…

Говорила мне матушка: «Парень вон тот хорош,
Все при нем – и речист, и плечист, и богат – чем тебе не муж?
За него женой этой осенью ты пойдешь,
Погуляла уж!
Пора и остепеняться…
Мать права, конечно, минуло мне пятнадцать.

Только вот куда я такая людям и мужику?
Я от всех быстроногой горной рекой бегу –
Мне в тени березовой слаще, чем за столом,
Меня ждет и скучает овраговый бурелом,
Там меня не судят – там я почти своя
Мне волчья стая стала почти семья.

Отшумело лето, близится важный день,
Я слоняюсь по комнатам – краше кладут в гробы…
Похудела, стала прозрачная, словно тень,
Не знаю куда девать себя от судьбы,
Что пророчат нынче…

Я у матушки – горюшко, сорный пучок травы,
Вышла в стужу осени да не покрыв головы,
Встала, ветру раскинув руки, не пряча слез:
«Забери меня!»
Ветер гладил ласково тьму волос…
А в лесу облава на волчью стаю вторую ночь
Идет. А я ничем не могу помочь.

Говорила мне матушка: «Волки тебе – враги,
Ты поближе к людям, а от зверей беги»
Ей не ведомо, что я сама желтоглазый зверь.
Вышла в стужу осеннюю, шумно захлопнув дверь…

А навстречу мне – улыбаясь, собой гордясь
Вышел парень, тот, что разделит со мной постель
Мать хлопочет: «Сокол наш ясный, любезный князь!»,
Тянет руки к нему в сгустившейся темноте.

«Погляди невеста – шубу тебе дарю!
Подари мне сына к следующему январю!
Вожака убил я, никто до меня не мог…»
…Я смотрю и воздуха в горле застрял глоток.

Я смотрю, и сердце в груди стоит…
Говорила мне матушка, глаз у меня дурной.
Небо рухнуло под ноги тяжестью снежных плит
Мы стоим в пурге, устроенной нынче мной.

Мать напугана, в страхе пятится мой жених.
Рядом с мертвым волком легла. Мне плевать на них…
Что ж ты, серый мой, что ж ты, милый мой, не ушел…
Обещал ведь мне, что все будет у нас хорошо,
Нюхал шерсти моей кошачьей блестящий шелк
И ночами грел, и клялся не исчезать…
Мне так больно, что не хочу открывать глаза…

Плачет стая среди метели, а мне кажется, что не его,
А меня пристрелили люди на этой охоте…

31 октября 2016 г.