Екклесиаст 8. Канун

Вот рожь горит, зерно течёт,
Да кто же будет жать, вязать?
Вот дым валит, набат гудёт,
Да кто ж решится заливать?
Вот встанет бесноватых рать
И, как Мамай, всю Русь пройдёт...
Но пусто в мире – кто спасёт?
Но бога нет – кому карать?
(И.Бунин, 23.VII.16)

По коридорам злобы и тоски
Давно не слышно шага фаталиста.
В каморке сердца стынут образцы,
Дымятся сплетни, харкают горнисты.
А мне и губы больно приложить
К святой доске, что с ликом Божьей Матери,
Всё время лгать и на алтарь спешить,
Пока тебя цыганки не взлохматили.
(Л.Губанов)

---------------------------------

У дна Пещеры – та же толчея.
Чуть брезжит свет, все образы туманны.
Пачкун, картину гения черня,
находит в ней фатальные изъяны.
И жанр не тот, и краски, и мазки.
Сюжета нет. Хромает перспектива.
Без страха и анализа, навскид,
по-панибратски шлёпая учтиво –
грунтует, грязным лезвием скоблит
и слоем покрывает водянистым.
В толпе не слышно плача и молитв.
Кумир разбит. Разжалован. Освистан.
Поют горнисты Новый Органон,
и громыхает жерлами Аврора…

Роман пролистан. Кончилось кино.
У дна Пещеры жадно ждут повтора.

30.10.2016