шрамы

если шрамы исчезнут
из виду навечно,
заживут, забудутся,
спрячутся —
я обещаю расплакаться.

потому что я люблю их
тем сортом привязанности,
который не вытравится годами
из памяти
вплоть до смертельных ненастий.

если шрамы вдруг
сойдут с тела,
пойдут по улицам,
улыбаясь и привлекая внимание,

я обещаю догнать их,
а лучше — обещаю
пустить пулю в себя заранее.

я обещаю посадить их на цепи,
потому что они д о л ж н ы
оставаться со мной навечно.

они д о л ж н ы
каждый день напоминать
мне о том, что я был извучен,

но выкарабкался,
впадая в годичную кому,
а теперь я как будто тебя не помню.

мы когда-то были знакомы?
клево.

но вся правда в том,
что за столько
лет, дней, минут, шрамов —
ни один не посмел сбежать,
мертво въедаясь в кожу.

ни от одного мне не стало
легче,
ни один не свалил от меня
к прохожему
(как ты).

и вся правда в том,
понял я,
рассматривая свои шрамы,
что время —
как бы мне ни пи.здели —
не лечит.

время кует витиеватые маски
для чужих лиц и баров,
скрывая твое
нутро изувеченное.

время кует маску
железную для безразличия.

я все еще безразлично
влюблен в тебя
по четвергам в обед,

но,
думаю,
это не критично.