Страсти по святому Луке

           ВХОД ГОСПОДЕНЬ

           А перед Пасхой в некий день
           С горы Он съехал Елеонской.
           Осёл рысил, как конь заморский.
           Трудился в поле иудей.
           Оповещая царский въезд,
           Сопровождение кричало,
           Из кожи каждый мытарь лез
           И это было лишь начало.
           Добра от Галилея здесь,
           В Ерусалиме и не ждали,
           Но и за стены влезла весть,
           Пророка нового встречали.
           Махали ветками и в пыль
           Стелили победней одежды,
           Кликуши, нищие, невежды,
           Кто чуда ждал, кто верил в быль.
           - Осанна! - Повторялся крик
           И фарисей заметил гостю:
           - Умолкнут крики - будет рык,
           Что камни к небесам возносят!
           Пилат у Ирода в дворце
           С враждебным клиром совещался.
           Народ всё больше возмущался
           И множил слухи о конце.
           Перед вратами Иисус
           Пролил слезу, дав чувствам волю.
           - Град будет разорён и пуст,
           Вокруг руин быть скоро полю...
           Во храме торговавших, Он
           Тотчас же и побил сурово
           И в назиданье молвил слово,
           Не слушая их крик и стон.
           Тут были все ученики
           И зрители (все ждали чуда),
           И деньги собирал Иуда,
           И грустно было до тоски.

           ЗАГОВОР

           Дни проводил Он в Божьем храме
           В беседах с умными людьми,
           Порой за добрыми словами
           Худые мысли не видны.
           Кто спрашивал о божьем браке,
           Кто - нужно ль подати платить?
           Случались небольшие драки,
           Но Иисус умел мирить.
           Первосвященники кругами
           Ходили в злобе вкруг него.
           Синедрион тряхнул деньгами
           (Затраты стоили того).
           В последний раз повечеряли,
           Учитель причастил себе,
           О слабости Петра узнали,
           О злой Иудиной судьбе.
           Потом один в саду молился,
           А все уснули на земле.
           Отряд с оружием явился
           И был Иуда в их числе.
           Приблизился он к Иисусу
           И поцелуй - клеймо нанёс.
           Легко ли жить на свете трусу?
           Легко ли совершить донос?
           Войти в историю Иудой
           Не Иоанном, не Лукой?
           Как избавление, как чудо,
           Смерть встретить, обретя покой.

           СУД

           Первосвященник Кориафа -
           Наместник Яхве на земле,
           Жил в эти дни, как на игле,
           Спасая всех и вся от краха:
           Себя и Соломонов храм,
           Давно готовый к бунту город
           И Рима гнёт - позор и горе,
           И царского бессилья срам.
           Синедрион решил всё споро,
           Но должен утвердить Пилат,
           А тот царю представить рад
           Возможность самоприговора.
           Предстал покоя возмутитель
           Пред Иродом, земным царём.
           Не найдена опасность в нём,
           Спаситель Он, а не грабитель.
           Пилат - имперский прокуратор
           Был выше местечковых дрязг,
           В которых дикий край погряз.
           Стоящий перед ним "оратор"
           Презрение лишь вызывал.
           Но взгляд Его, но убеждённость!
           Божественная отрешённость!
           Не Иисус, скорей Ваал!
           Империи Он не опасен,
           Семейный, собственно, скандал,
           Но Кориафе угрожал
           Доносом. А финал напрасен.
           Душе несвойственные звуки,
           Как их понять? Чем объяснить?
           Пресечь! Тотчас остановить!
           Окончено. Умоем руки.

           РАСПЯТИЕ

           - Распни Его! Распни Его!
           Варавву! Отпусти Варавву!
           Толпа не слышит ничего
           Как-будто нет уже управы.
           Разбойник камнем канул вниз.
           Миг тишины и вопли снова:
           - Распни! Мессия ныне - приз!
           Вот крест. Вот жертва. Всё готово.
           Уже на голове венец
           Терновый. По царю и шапка!
           Путь на Голгофу не конец.
           На лобном месте будет жарко.
           Уже ударили бичи,
           Уже вбивают в руки гвозди.
           Кто вскрикнул? Перестань! Молчи!
           Добро, что матери нет возле.
           Над Ним глумились, как могли:
           - Бог в помощь, царь наш Иудейский!
           На губке уксус поднесли
           И веселились по - злодейски.
           - Прости их, Отче, - молвил Он, -
           Не ведают, что вытворяют.
           Давно не писан им закон,
           А Твоего они не знают.
           Тут подошли ученики
           И мать с Марией - Магдалиной,
           Охранник, нравам вопреки,
           Не отогнал их пикой длинной.
           Распятый матери сказал,
           Что Иоанн ей - сын отныне,
           Дабы Марию опекал,
           Она же утешалась в сыне.
           Внезапно вздрогнула земля
           И занавес порвался в Храме,
           И смерч пронёсся по полям,
           И треснул камень меж крестами.

           2000