Реквием

Он пьёт тишину, как кофе, холодным осенним утром.
В глазах от ночей бессонных размытый пейзаж в стекле.
Ныряет в пучину мыслей, от коих в сознанье мутно
И тонет, как камень, плавно, в кислотной, тягучей мгле,
А маятник-сердце скрипом пугает ночные тени,
Его не услышат люди, для них он пустой сонет.
От звука немеют пальцы и слабость течёт в колени:
По стенке, без сил, сползает. Она не боится, нет...

Она наблюдает тихо и меряет дом шагами
Бесшумно, как будто ветер роняет на землю прядь,
Но тени не видит вовсе, стоящие здесь веками.
Молчанье ломая с хрустом, сквозь зубы цедя: "с т о я т ь..."
Он ловит её за руку, обводит потухшим взглядом,
Безмолвием вопрошает: "Зачем вы пришли ко мне?
Зачем так легко на сердце, когда появились рядом,
Как будто с души свалилась гора из седых камней?"

Едва улыбнувшись робко, промолвит спокойным тоном:
"Вы ждали меня веками, теперь перед вами, здесь.
Да, помните ветер с юга, пронзающий душу стоном?
То вы ощущали вечность, а я ведь она и есть...
Я вижу, как вас терзает недуг чернокрылой болью,
И как замолчали резко, пытаясь унять тоску.
Да-да, отрицайте смело! Слова мои в раны солью,
Однако не скроешь правду за бреда худой лоскут."

"Я жду, обессилев, зиму, чтоб жизни срослись осколки
И в песнях всесильной вьюги покрылись прозрачным льдом.
Пускай полоснёт по телу действительность (взвою волком),
Напомнив про то, что где-то покинут мной старый дом.
Мне стыдно признать, но... страшно! Я знаю, что не успею,
Не стоит тревожить время, вернуть не удастся вновь.
Рассудок теряю, встреча прощанием скорым веет".
Сильнее, остатком силы, на белом струится кровь.

Она изменяет судьбы и зиму торопит словом,
Отдав целый месяц в осень – ей только бы всё успеть.
Покой покидает гулко, в молчания цепь закован,
Сны вещие рвутся, шёпот одно лишь пророчит – смерть.
Ей страшно – она смеётся, твердит, что помочь сумеет,
Сама утирает слёзы, на звёзды молясь тайком.
"Не бойтесь, храните радость (в глазах его всё темнее),
Я – ветер, что вечно с вами (в груди застывает ком)"

"Не верю!" – звенящим эхом к пределам чужих вселенных.
Зима не яв;тся раньше? Так было во все века?
Метель накрывает город, касаясь ветвей смиренно.
Выводит "п о ч т и у с п е л и" по снегу, пером, рука.
Пустым, без эмоций, взглядом встречает снежинок пудру
(Как холоден и прекрасен небесный хрусталь – вода)
И пьёт тишину, как кофе, морозным осенним утром.
Лишь в мыслях затихшим хрипом осталось его "в с е г д а".