Все это было...

Все это было: геноцид, блокада,
Поэзия, симфония и боль
От голода, от смерти и утраты,
Исчезнувший в мутной Неве покой…
Никто не хочет видеть новой боли,
Обстрелов, трупов, порванных войной
Быть может потому, что нету воли
Сказать фашисту: «Уходи домой».
Возможно оттого, что совесть стала
Поджаренным «картофелем» души
И постепенно вовсе перестала
Терзать людей в столицах и в глуши…
Но даже под снарядами, в пожаре,
В безумстве оголтелых палачей,
Строка рождается, как будто приказали
Не оставлять врагу стихи - детей…
Мне стыдно, что пишу в тиши и в мире,
И горько, что стыжусь, почти один.
Печально, что людей так мало ныне
И мир как-то раздробленно един…

11 июня 2014 г.

P.S. Наталья Барабанщикова:
«Это дом через два от моего по ул. Ленина в Славянске... Моему тоже досталось... Но в сравнении с этим - кажется, что ангелы стояли вокруг моего, плотно прижавшись друг ко другу... Мама обессиленная лежала на диване, полагаясь на волю БОГА...В ЗОНЕ ПРОСТРЕЛОВ... А наутро...Пошла собирать дождевую водичку... Теперь у мамы есть дома примерно 18 литров воды... Света нет... вот...сочинилось...только что... потом поработаю над текстом...
Маме...
В моем маленьком Славянске гроза.
То ли дождик, то ли «Град» – не поймешь…
Вспыхнет ночью яркой вспышкой в глазах –
И рассыплется по клеточкам дрожь…
Дома нет воды… Бог с ней, с той водой…
Ты укрылась с головой – нету сил…
В эту Троицу тебя Дух Святой,
Моя мамочка, в ладошках носил…
Жарко летом, очень хочется пить…
Засыпай, наутро кончится «Град»!
Во дворе из водосточной трубы
Будешь Божью воду ты собирать…
…Дом трясется, перепонки дрожат…
Где-то раны шьют. И льет кто-то кровь…
В моем маленьком Славянске – гроза…
В моем городе – большая любовь…»