Данте. Генри Лонгфелло

В блужданиях по царствию теней,
Тосканец, мыслью и суровым взором
Ты воспарил над мировым простором,
Как Фарината* по скончаньи дней.

Ты песню спел, которой нет нежней,
Смятенных душ не оскорбил укором,
Разносит глас по звёздным коридорам
В сочувственном сиянии огней.

Мне чудится, у врат монастыря
Стоишь ты бледен, обойдя полмира,
Пред фра Иларио**, когда заря,

Венчая день, не золотит эфира,
И на вопрос: «Ты, видимо, не зря
Чего-то ищешь?» – Отвечаешь: «Мира!»

*) Фарината дельи Уберти, (итал. Farinata degli Uberti)
     (1212 — 11 ноября 1264) — глава флорентийских
     гибеллинов (то есть сторонников империи). Принадлежа
     к враждебной гибеллинам партии гвельфов (которая в
     борьбе с притязаниями империи опиралась на папство),
     предки Данте два раза потерпели разгром. В 1283 суд
     инквизиции посмертно осудил «подражателя Эпикура»
     Фаринату как еретика. – Википедия.

**) «На последней скале над рекой около моря возвышается
       монастырь Корво. В письме аббата монастыря фра Иларио,
       известном уже Боккаччо (некоторые скептические дантологи
       приписывают это письмо самому автору «Декамерона»!),
       рассказывается о том, как неизвестный путник постучался
       в ворота обители. «Он пришел сюда, привлеченный, может
       быть, святынями места, а может быть, и чем-нибудь другим.
       Так как он еще не был знаком ни мне, ни кому-либо другому
       из нашей братии, то я спросил его, чего он хочет и чего он ищет.
       Он не шевельнулся, но стоял неподвижно, устремив глаза на
       колонны и арки нашего монастыря. Тогда я повторил вопрос,
       и он, тихо повернувши голову и посмотрев на меня и на братию,
       ответил: „Мира!“» – Голенищев-Кутузов И.Н.: Данте.
       М. Молодая гвардия, 1967.

DANTE

Henry Wadsworth Longfellow (1807 – 1882)

Tuscan, that wanderest through the realms of gloom
With thoughtful pace, and sad, majestic eyes,
Stern thoughts and awful from thy soul arise,
Like Farinata from his fiery tomb.

Thy sacred song is like the trump of doom; 
Yet in thy heart what human sympathies, 
What soft compassion glows, as in the skies
The tender stars their clouded lamps relume!

Methinks I see thee stand, with pallid cheeks,
By Fra Hilario in his diocese,
As up the convent-walls, in golden streaks,

The ascending sunbeams mark the day’s decrease;
And, as he asks what there the stranger seeks,
Thy voice along the cloister whispers ‘Peace!’