мой папа, на кухне сбивая плитку

мой папа, на кухне сбивая плитку,
отчаянно жизни хотел другой.
«Ты мал помогать мне, сынок, не липни», —
и ласково шлёпал меня рукой.

меняли паркет, а за ним обои —
невзрачные, вышедшие из мод...
и мать, покорившись отцу без боя,
шептала тихонько: «Какой же мот».

в столице гремел девяносто третий,
а дома — война за входную дверь:
«Прошу, не ходи! У тебя же дети!
Не время геройствовать! Не теперь!»

и что-то я слышал про роскошь комнат,
про новое время и старый быт...
всего мне, конечно, уже не вспомнить:
у прошлого функции нет «repeat».

под песни о тучах и Пикадилли
летели вперёд, к нулевым, года.
родители нажитое делили —
я мрачно и крепко пинал кота...

отец переехал куда-то в Штаты,
и мама осталась со мной одна.
глаза не накрашены, губы сжаты —
такой и запомнится мне она.

потом поутихло. футбол, уроки...
за окнами лето сменял октябрь...
я рос, помешавшись на русском роке —
и ждал: не любви — так весны хотя б.

экзамены в школе, химфак, общага,
испанские страсти, «Мещанский» ЗАГС...
и только во снах старый пол дощатый.
«Сынок, ты заедешь?..» - «Кесас, кесас...»*

финансовый кризис подвыбил почву
из-под миллионов уставших ног.
жена не вернулась однажды ночью,
шепнув в телефон: «Захотел бы — смог».

и, к маме вернувшись — в её квартиру,
где спится без мамы так тяжело, —
я думаю: «Было бы мне четыре...» —
но детство моё навсегда ушло.

23/10/2016 - 2017

* Quizas (исп.) — может быть.