Внучка шамана

У дедушки волчье лицо, да медвежий нрав. Он водит ладонь над огнём, раздвигает угли, бросает в костёр ароматную связку трав и листья, что мёдом окрасились, да пожухли. У дедушки зелья на полках в седой пыли, над ветхим крыльцом свили гнёзда себе сороки. Он носит на шее мешочек – в нём горсть земли. Висит ловец снов с семью перьями на пороге. У дедушки тихая поступь, тяжёлый взгляд. Он курит вишнёвую трубку, и дым клубится. Он лечит оленей, да раненых соболят, и знает, о чём говорят на рассвете птицы. У дедушки трость из осины стучит о пол, он может больных исцелить, прикоснувшись к векам. Рисунком из хвойных иголок, да вязких смол он дождь вызывает, да паводки в мелких реках. У дедушки духи сидят у костра в ночи и спорят вполголоса в поисках вечных истин, волчата у них на руках, барсуки, сычи, и каждый заносчив, почтенен и бескорыстен.

Из хижины дедушки вьют языки огня, остался каркас, блеклый пепел, да головёшки. Он выбрал меня. Он оставил взамен меня, коснувшись порывистым ветром чудной серёжки. Война не стихает, тотем наш к молитвам глух, и всё перепробовав, души родных теряя, я, внучка шамана, его вызываю дух, и он пробуждает из племени волчью стаю.