Финляндия. Хельсинки

 Город музыки ветра

 Музыка то приближалась, то удалялась вместе с ветром, трепавшим волосы и развивавшим многочисленные флаги на фасадах домов, окатывавала теплыми волнами начинавшегося летнего дня. Прошелестел по рельсам красный трамвай, увозя куда-то немногих утренних пассажиров, звякнул металлом и скрылся за поворотом. У каждого города свой голос, своя музыка и палитра. Хельсинки изначально казался мне разобранным органом, в котором гуляет ветер, извлекая из него мелодию известную и понятную только ему одному. Может, из-за музыки Яна Сибелиуса, может, из-за предвзятого отношения к извечной скандинавской неторопливости.
 Мелодия тоже приближалась по мере моего приближения к центру. Вот и музыканты. В конце улицы, будто вписанные в фасад современного дома, два ксилофона. Если бы не люди, их можно принять за часть архитектурного ансамбля деловых зданий и торговых центров из стекла, металла и черного мрамора. Парни ловко постукивали палочками по металлическим трубкам, извлекая звук, напоминавший приглушенные байкой колокольчики, сливавшиеся в мелодию из популярного кинофильма. И звук этот разлетался по окрестным улицам, заглушаемый только редко проезжающими автомобилями. Так здорово, когда ты проходишь по городу, размышляя об увиденном не под шум бегущих ног, а почти под музыку ветра.
 Ритм города начинает набирать обороты. Из подкатившего автобуса высыпали шумные вездесущие китайские туристы. Прокатила на велосипеде с деревянной коляской мамочка, спешащая отвезти детей в садик. Прошагали бабули с паками, непременный атрибут сегодняшней Финляндии.
 Вот гомон и разноголосица поглотили последние отзвуки мелодии, оставив за спиной только шум заполняющейся улицы.
 - Good morning! Can I help you? – улыбнулась молоденькая продавщица фруктов. Гигантская вишня глядела на меня круглыми бордовыми глазами, и казалось, в ее боках отражается вся улица, а совсем не в витрине киоска.
 Улыбка - в ответ.
 - Нет, спасибо, я просто слушаю музыку города. Маленькая толика чужой жизни, но как важно ее почувствовать, ощутить, понять.
Белокаменный храм на холме центральной пощади, богатый снаружи скульптурами и лепниной, очень похожий на Троицкий собор в Петербурге, но внутри - ощущение холода и пустоты. Единственная отрада для взгляда - трубы старинного органа. Вновь разноязыкий гул голосов и тихая органная музыка из динамиков под куполом. Серия аккордов помощнее заставила присесть на скамеечку за небольшой деревянной дверцей, мнимо отгородившей от остального мира. Интересно, это записано здесь? Может, это служба или концерт, может, просто диск для туристов? «Трим-ля-ля» - ворвался в мои размышления сотовый соседа сзади, вернув в реальный мир щелчков затворов фотоаппаратов, шарканья ног о плиты каменного пола и непонятных реплик стоящих рядом людей. Нет, поспешу на солнышко.
 На лестнице, широкими уступами убегающей вниз к подножию храма, уже полно молодежи. Кто-то, потягивая колу, смотрит вниз на Сенатскую площадь, на неспешно проезжающие машины и трамваи, на туристов, суетящихся у памятника российскому императору Александру II. Кто-то не спеша листает путеводитель и разглядывает карту, те, у кого до отъезда еще целый день.
 Узкие улицы наполнились взошедшим солнцем. Заиграла новогодняя мелодия из магазинчика, где круглый год Рождество. Можно запастись рождественскими игрушками, ведь на дворе уже июль! Чайки загомонили над небольшим рыночком на площади перед ратушей, в которой была выставка каких-то безумных механизмов, ни один из которых никогда не работал. Забегаловки на бульваре уже поглощали первых желающих перекусить и выпить кофе за черными стеклянными дверями. Прогудел отходящий от пристани кораблик.
 Все начиналось, шло своим курсом, как и наша поездка. Лирика утра исчезла, уступив место математике дня большого города, размышлениям о сувенирах, курсе перевода рубля в евро и обратно и непременным ожиданием новых, еще не узнанных городов с их музыкой ветра.