Пламень

Морщин исписано сказанье,
В челе седого старика.
Свежо как дым его приданье,
Слова, - как птицы с далека.

Он шел по парку в день осенний,
Спина - струна, рука и трость;
Под фраком чёрным - бела кость.
На грудь одетый крест победный.

Седые кущи его влас, ерошил ветер;
Дивный глас,
В груди гудел судьбы наказ...


#

В лесу, на кромке, под прицелом,
Рвались снаряды под Арденном
И бил боёк свою свирель,
Свинцовой ярости метель.

Зелёный хлопец, как дубок,
Отряд, рубеж, и здесь - цветок!
Как ангел сбитый злой стрелою,
С конём израненным, главою,

Лежала оземь рухнув дева,
Как спелый колос неба хлеба;
Ползком рванул тогда он, прытью,
Под град и ливень, быстрой рысью.

По бездорожью буераков,
В зубах тащил её собакой.
И нёс святую ношу ту,
Как с неба павшую звезду.

Ещё не раз тогда, в тот час,
Он видел смерть свою, но мимо,
Хранил как буд-то вышний спину
И метко бил прицельный глаз.

Прошли боя, взрывались мины.
Кольчуги танков, как картины,
Творенья стали и мужчины,
Булатом дышащей машины.

И он остался во тылу,
Безмолвным деревцом в пылу,
Его контузило, прибило
И жизнь теперь беззвучно плыла...

Ходил как призрак по аллеям,
Глотая слёзы, аж шалея,
Но ни на миг там не жалея,
О том что спас тогда цветок,-
Быть может жизни лишь глоток.

Кудрявы златом и багором,
Вайдовой росписи листы,
Чья грудь могучим, дюжим хором,
Ещё гремит на все версты.

И тёплой негой, хладным флёром,
Красы касался только взором.
Но вот однажды, на скамье,
В священной - страшной тишине,

Он ощутил руки касанье,
Слезы безмолвное журчанье
И сердца девы трепетанье,
Её сокровное дыханье.

Как мир тогда в нём образился,
Осенней мудростью явился,
Как небо синее, до звёзд,
Душой дарило радость слёз.

#

Но вот увял его цветок,
Унёс её с собой восток.
И шаг ступая: ровно, властно,
Кладёт цветы он ей согласно,
Безмолвной святости любви;

Горит осенний цвет вдали.