А. Блоку. На железной дороге

Под насыпью во рву некошенном
В полсотне метрах от вокзала
Лежит мужик, судьбою брошенный,
Вечерний гость пивного зала.

С лицом, асфальтом изувеченным,
С зубами, сколотыми в драке,
Лежит, ментами не замеченный,
Один в холодном буераке.

Руками нежными не ласканный,
Уже обмякший, как вареник,
С блевотной жижею на лацкане,
Без чувств, без паспорта, без денег…

Косая сажень, руки сильные,
Как у известного актера,
Цепь и часы с браслетом стильные…
Как пропустили мародеры?

Глаза прикрыты, щеки вогнуты,
Рука в грязи, ботинки в луже,
В ширинке молния расстегнута:
Трусы семейные наружу.

Когда-то он физмат заканчивал
И лучше всех сдавал зачеты..,
В спортзале бицепсы закачивал,
Был даже на Доске почета!

Вел жизнь шальную и кипучую:
Шашлык готовил на мангале,
Дружил с гитарой, пел по случаю,
Мог выпить, если предлагали,

Учил язык, хотел прославиться,
Водил девчонок хвост кометный,
Да как же мог он им не нравиться
С такой изысканной анкетой?

Остался в ВУЗе, диссер, хлопоты:
Банкеты, юбилеи, даты…
Преподавателем стал опытным,
Еще, к тому же, кандидатом.

Всегда легко с людьми знакомился,
И в стройотрядах был замечен,
Ну вот, таким он и запомнился,
А больше удивить вас нечем,

О тех годах… да со знакомыми
По рюмке водки бы в субботу!
И вспомнить в рамке над дипломами
На кафедре большое фото…

Но перестройки шквал стремительный
Смел все, чему учили книги.
Закрыли должность заместителя,
Потом жена ушла к барыге.

Прошелся ветер перестроечный
По жизни в бешеном хардкоре:
Принес в страну амбре помоечный,
В палатки спирт, а в семьи горе.

Ушла жена к бандиту лысому
И все бабло сняла в придачу.
Квартира на нее записана,
А с нею и машина с дачей.

И где-то жизнь пробила трещину…
Не удержав таких вибраций,
Остался без любимой женщины
И без особых мотиваций.

И оказалось, что не нужен он
Стране в таком репертуаре.
Мужик одну нашел отдушину —
Лакать вино в вокзальном баре.

Его вагон умчался в прошлое,
Где счастье, молодость, карьера...
Где воплощались сны киношные
Про честь, любовь, надежду, веру…

Вне обстоятельств и вне времени,
Придавленный нуждой и бытом,
Трубил за мизерную премию
На предприятии убитом.

Да что — давно уж печень вынута!
В жестоком мире чистогана…
Мечта забыта и задвинута
На дно граненого стакана!

И он хотел уже повеситься:
Куда не кинь — одни заплаты…
Но отложил к началу месяца,
Чтоб за год получить зарплату.

Нечасто он к начальству хаживал..,
А тут зашел... и был уволен…
И он пропал, спалился заживо
В коварных лапах алкоголя.

Из бара шел порой дождливою...
Но заплутал, ведомый бесом,
Всю обойдя платформу длинную,
Упал в овраг, не сдюжив с весом.

Снежинки бархатные светятся,
Не тая, в шевелюре пышной…
Уже готов он с Богом встретиться...
Вот только примет ли Всевышний?..

Два ярких глаза набегающих:
— Вот здесь... И в холоде могильном
Закроет веки фельдшер знающий —
Тут помощь скорая бессильна.

Не подходи к нему с расспросами,
Кривясь от сцены валидольной…

Лежит мужик с ногами босыми…
Октябрь… Ему уже не больно…