Момент 3

Тётя Нюра – уборщица роддома уже несколько часов наблюдала, как молодой парнишка слоняется по двору, посматривая время от времени на окна второго этажа, где было родильное отделение. Хорошо, что лето и ночи тёплые. Парень ходил кругами и всё  курил и курил. Тётя Нюра, так все её звали здесь, многих провожала домой, таких же будущих пап. Вот и сейчас, не выдержав, она вышла во двор и спросила парня: "Первый раз рожаете?"
"Да..." – ответил паренёк. Он был в очках и с небольшим портфелем в руках.
"Послушай, что тебе скажу. Первый раз рожают долго, бывают целыми сутками. Понимаешь? Ты что, сутки будешь ходить здесь?"- она говорила мягко, как говорила бы бабушка или мама. Парень перестал ходить, подошёл к тёте Нюре поближе и спросил: "Неужели сутками?"
"Ну, конечно... и такое бывает, и часто. Ты езжай-ка домой, оставь мне телефончик, как только родит, сразу и позвоню, всё скажу, и ты приедешь... завтра" – сказала тётя Нюра тоном, не терпящим возражений.
Он достал из портфеля тетрадку, вырвал чистый лист и написал крупно номер телефона, фамилию и имя своей жены. Тётя Нюра, уходя, сказала: "Иди, отдыхай, ты им теперь будешь нужен сильным и здоровым! Иди, поспи, потом – то вряд ли удастся! Иди, милок!"

Когда фигура парня скрылась за воротами роддома, был пятый час утра. Тётя Нюра поднялась в родильное отделение и спросила проходящую акушерку о первородящей, поступившей в полночь.
Акушерка устало ответила: "О, эта надолго. Дай Бог, к вечеру родит. А что, знакомая?"
"Ну, да..." – соврала тётя Нюра.

В течение дня тётя Нюра несколько раз справлялась о своей, якобы знакомой, но ответ акушеров был один: "Ещё не родила".
Часов в семь вечера, закончив уборку, тётя Нюра посмотрела в окно.
Она сразу же увидела этого парня, который опять, как и вчера ночью, нарезал круги по двору: "Поди, уже девятнадцать часов, как привёз!"

Тётя Нюра работала сутки через трое, и в десять вечера должна была прийти сменщица. Перед уходом она согрела кипятку на маленькой электроплитке, заварила чай в кружке, достала из сумки пряники и решила попить чайку, но парень этот не давал покоя. Он, застыв на месте, неотрывно смотрел в окна родильного отделения. Что такое? Тётя Нюра решила выйти и посмотреть, не свихнулся ли парень от такого волнения за свою жену. Выйдя во двор, она сразу поняла, в чём дело - со второго этажа через закрытые окна по всему двору проносился жуткий крик молодой роженицы, утихал ненадолго и снова летел по округе. Она подошла к парню: "Ну, ты чего?"
"Вы слышите, как она кричит?"
"Ну, что ж, что кричит? На то они и роды, чтоб кричать? А может не она это, там ещё есть роженицы..."
"Ну, что Вы? Она! Я же слышу! Это какой-то кошмар!"
"А что ты здесь ходишь? Сидел бы дома, звонил бы, узнавал, а то ходит тут".
В это время тишину двора опять прорезал истошный крик, просто нечеловеческий вопль.
"Знаешь что, пойдём в нашу подсобку, попьёшь чайку, у меня и прянички есть…" - тётя Нюра взяла парня за локоть и повела к себе. Он не сопротивлялся.
"Это правильно я сделала – сказала уборщица, – здесь и не слышно совсем! Садись, вот чашка, чай, вот пряники, посиди, попей. Здесь не слышно, здесь хорошо. Но раз так кричит, скоро должна родить", – приговаривала она, чтобы отвлечь впечатлительного молодого супруга.

Пришла Марина, сменщица, полная женщина предпенсионного возраста, и сразу же поняла, в чём дело.
"Тёть Нюр, ты иди, я за ним пригляжу".
Тётя Нюра дала ей записку с именем роженицы и просила узнавать, как там дела на втором этаже.
"Знакомая, что ли твоя?"
"Ну да, знакомая".
………………….
В начале первого ночи Марина, спустившись со второго этажа, сказала, улыбаясь: "Ну, пляши, папаша, мальчик у тебя, три килограмма триста грамм, и ровно полметра в длину!"
Парень вскочил и закружил Марину по комнате: "Алёшка! Алёшка родился! Наконец-то! Как же долго мы его ждали!"


2016.