Пазлы грусти. Поэма

ПРЕДИСЛОВИЕ

     Когда приходит минута понимания, что за длинным, единственно и навсегда семейным столом в твоей жизни, сидишь только ты потому, что все остальные умерли, жизнь останавливается: твоя жизнь…
     Моя жизнь…
     Жизнь останавливается потому, что каждый из нас, какие бы мы не были на самом деле, так, ли иначе, живет своей семьей. Даже те, кто ради родного ego и во благо ему, творят гадости и глупости. Что тогда говорить о нормальных людях…
     Жизнь останавливается оттого, что у Маген Давида не может быть одного угла. Один угол не звезда и, тем более, не щит - заточка.
     Потому, что у меноры не может быть одной свечи. Одна свеча – просто относительно яркая точка, не более того…
     Потому, что жизнь – это провалы и успехи: семья…
     Браки и измены: семья…
     Ошибки и достижения: семья…
     Этих событий всегда много в каждой семье потому, что семья, обязательно, состоит из родителей и детей, бабушек и дедушек с одной стороны и внуков напротив их. Бесспорно лучше, когда «рядом», но даже «напротив» - хорошо…
     Все это – истина настолько прописная, что не вызывает сомнения, ни у кого, даже у эгоиста. Жить с этой истиной и в ней – легко, просто и достойно. Я бы подчеркнул: обаятельно, даже в осознании конечности подобного состояния. Ведь о такой детали человеческой жизни, как ее конкретная протяженность и завершенность, во времени и в пространстве, мы задумываемся крайне редко…
     Именно поэтому, когда наступает минута и ты видишь, что за длинным, единственно и навсегда семейным столом в твоей жизни, сидишь только ты один потому, что все остальные умерли, минута эта становится твоей жизнью…
     Моей жизнью…
     Не дай вам Б-г, чтобы такая минута пришла к вам…
     Жить, не для кого-то…
     Жить, не чтобы…
     Жить, чтобы жить…
     Жить, чтобы жить?
     Вокруг все кричат, шепчут или советуют: «Да!», - мое, - «Нет…» звучит еще мерзостней этой минуты потому, что жить придется все равно…
     Возможно, это мудрость жизни…
     Возможно,это её ухмылка…

     ГРУСТЬ МЫСЛИ
     25 июня 2012 г.

… И время течет конечно, и боль утонченно сильна,
И разум кричит: «Мысль вечна!», и плачет от крика душа,
И ветер ласкает звезды и стонет, то ли мечта,
Остаточно и неброско, то ли надежда, глуша,
Словно вражеский голос, фразу: «Остался один…»
Как шайба, в жизнь я вброшен, из всей команды - лишь сын…
В пустые, мои, ворота, влетает гол, от меня,
Но выигрыш штрафует строго судья: только я, только я…
Огромное поле жизни сузилось навсегда.
Свадьбы не будет. К тризне подсели мои года.
Не вырваться из их плена. Ушедшее - не вернуть.
Жизнь – скоротечна, как пена, в которой не плыть: тонуть…

     ГРУСТЬ ЧУВСТВА
     26 июня 2012 г.

Впереди замаячила старость: непонятно, что в жизни осталось?
Нету мамы. Нет папы. Могилы, вблизи дарят, вдали, тают силы…
Неосознанно в жизнь приходим. Неожиданно в сумрак уходим,
Оставляя живущим вопросы, как затяжку пустой папиросы.
Нет ответов. Самодопросы. Безответные горькие слезы
Не лицо умерщвляют, так душу. Я не трушу, нисколько не трушу,
Но вокруг тишина от безмолвия. В нем почти задыхаюсь от скорби я
Потому, что маятник старости все сметает, даже усталость
И привольно, что внешне ужасно, на могилах, где в юности страшно
Потому, что потери далеки. Ведь не знаем: грядут лишь уроки,
На которых поставят вопросы фото тех, кого жизнь уносит…
На высоком её берегу чуток лет я себя сберегу,
До того, как подмоет она мой обрыв навсегда, навсегда…

     ГРУСТЬ ДУШИ
     27 июня 2012 г.

Хоть кричи, хоть зайдись в истерике: в этот подло июньский день
взрослым стал я,
Но словно метель заметает потеря, в неверие, смысл жизни:
и папа – тень…
Я стою и держу награды, зная с детства: они – его.
Обреченно стучит ограда из венков по душе: возраст – зло…
Слишком походя забирает навсегда, от меня к себе,
Счастье юности, зрелость сметая, потом маму и вот я – нигде…
Что-то шепчут пустое птицы, унося в тишину слова.
Может быть, от них глубже спится там, где нет ни добра, ни зла…
Незатейливо треснет время радость жизни, как вазу, об мысль:
«Дорогие, навек там, вы вместе, пока тут, лишь временно, сын…»

P.S. В еврейской ментальности существует поверье, известное мне с детства: окончательно взрослыми мы становимся после смерти родителей.
Зачем?..

     ГРУСТЬ СЕРДЦА
     28 июня 2012 г.

Мы, каждый, плачем о своем: умершем, сгинувшем, ушедшем.
О том, что в жизнь не вернем любви, нежданно нас нашедшей.
О переживших быт желаниях; мечтах, растаявших в делах,
И об огромных расстояниях, меж сущностным и всем, что прах…
Не утешают нас: прощение и отношение людей.
Ведь мы пожизненно в сомнении: «Не удержали? Как, теперь?»
Мы плачем и когда смеемся, порою, в радостные дни.
С печалью редко расстаемся, особенно, когда одни, и
Снится нам, как где-то, как-то, в нежданный миг, но в должный час
Встречаем все наши утраты и яркий свет любимых глаз,
И в ожидании, что встреча, единственная, даст ответ,
Наша вина в одном: мы дети, не видящие в горе, свет…

     ПОСЛЕСЛОВИЕ

Какое тут может быть послесловие?
Точку поставит жизнь…