Особенная радость

Скрип деревянной, наполовину облупившейся от краски, половицы вернул меня на десять-пятнадцать лет назад. В теплый летний день, в светлую, пахнущую пирогами избу бабушки Гали.
В ней мы наперегонки бежали занимать самые комфортные места в пологе, искали под кроватью в кастрюлях запасы шоколадные конфет и самых вкусных мятных пряников, играли в переодевания, плели бусы из черной рябины и смотрели диафильмы. Да, именно их мы смотрели по несколько десятков раз в день, слушая стук по стене, что пора бы уже поесть.
Дважды нас звать не приходилось. После стука мы, как спринтеры, бежали в комнату за большой деревянный стол, украшенный белой накрахмаленной скатертью, которую бабушка собственноручно связала крючком под номером №3. На столе ароматные серые щи (до сих пор, как закрою глаза, то вдыхаю именно тот запах, из детства), расписные деревянные ложки, свежий ржаной хлеб и горячие, деревенские пироги из печки. Дедушка всегда ел деревянной ложкой и говорил, что так еду чувствуешь острее и тоньше. Только сейчас понимаю, что это правда. И с каждым прикосновением к набору деревянных ложек меня вновь окутывают воспоминания о вкусной еде и дедушке.
Ведь именно он открыл нам необыкновенный сказочный мир газет и журналов эпохи СССР. Журналы, которые читали наши мамы и папы. На втором этаже дома у бабушки с дедушкой находился чердак, но не совсем обычный. В самом его центре находилась небольшая комната, где в коробках, на стеллажах и в соломенной зыбке хранились пожелтевшие от времени номера журнала «Крокодил». Мы, а это шестеро внуков,  забирались все вместе в эту комнату и часами слушали, как дедушка читает нам рассказы, загадывает загадки и просто рассказывает какие-нибудь истории из жизни.  Самыми красочными отражениями этой самой жизни были открытки. Море открыток: к новому году, к 8 марта, к 1 мая,  дню рождения, да и просто без повода. В коротеньких строчках укладывалась целая жизнь-история, по ним можно проследить с кем общались наши бабушки и дедушки, чем делились, что приносило им радость и что расстраивало. Необыкновенными были письма. Они особо хранились в коробочке на полке: бережно перевязанные шелковой лентой и завернуты в тряпичную салфетку. Каждый раз, затаив дыхание, мы слушали, как наши родственники собирали урожай, ждали появление первенца, ездили в поездки и просто переживали свои горести. Заочно мы били знакомы со всеми и каждый (я уверена!) мечтал написать свое письмо, со своими мыслями, своими идеями. Забегая вперед скажу, что нам это удалось воплотить.
С сестрами из Карелии я переписывалась 3 года, потом они переехали в Нижний Новгород, где переписка продолжилась. Сменился только адрес, но не наше желание и мысли. Мы продолжили традицию наших близких и сами стали обмениваться своими событиями, мгновениями через открытки и письма. Порой, экономя бумагу, мы писали в каждой клеточке, стараясь как можно больше рассказать про себя, события в кругу друзей и близких. Приятным подарком были открытки, украшенные своими руками… смотришь на них, прикасаешься, а закроешь глаза и вся история, как она создавалась, всплывает перед глазами… удивительно… От ровного биения сердца понимаешь, что ответ готов и можно садиться за стол и писать, писать все то, что спряталось за линеечками и квадратиками хрустяще-белых листов тетради.
Прошло уже много лет, но радость и трепет от долгожданного письма не исчезла. Она живет в нас. В сестрах, которым много лет назад открылась тайна. Особенная, бумажная, почтовая радость, ни с чем несравнимая по гамме чувств и оттенков, богатству слов, способов выражения своих мыслей. Белый конверт с маленькой историей внутри, с частичкой человеческой души. Дорого, богато. Не каждый на такое способен.
Да, сейчас человеку трудно раскрыть душу, поделиться своим теплом, энергией, просто побыть собой. И уж куда сложнее выразить свои мысли на обычном листе бумаги. На это нужна смелость. Смелость увидеть себя без фальши, такого вот открытого, доброго, отзывчивого, независимого, как в детстве, способного принимать и отдавать бескорыстно, делиться тем, что говорит сердце. Но все же … в потоке информации, машин, городов есть люди, которые волнуются, так же как и я много лет назад. Они так же ждут этот заветный почтовый конверт с волшебными буквами и печатями. Они не потеряли способность любить, дарить и быть открытыми себе, миру.
«Нужно сказать папе, чтобы починил лестницу и ответить на письмо сестре», - подумала Катя, когда приехала на выходные в родительский дом.