Рассказ ветерана

Из незабвенной той поры
Я вспоминаю часто это-
Дома пустели и дворы,
И шли на фронт отцы и деды.

Пришла повестка мне, и вот
Мне не пришлось с судьбою спорить,
Когда пошел служить во флот
Простым матросом на линкоре.

Я был ничуть не одинок
На твердой палубе "Марата".
И потому скажу, сынок,
Там были крепкие ребята.

И всюду, где не плавал я,
При полном штиле и аврале,
Мы были все- одна семья.
Все вместе с немцем воевали.

И цель была у нас одна-
С врагом сражаться терпеливо.
Но вот забросила война
Нас в воды Финского залива.

Бомбили немцы все подряд,
И отражать атаки надо.
А позади был Ленинград-
Голодный город и блокада.

А за спиною смерть как тень,
И шансов жить совсем немного.
И что ни ночь, и что ни день-
Сигнал "Воздушная тревога!".

Но лишь бы не сойти с ума,
На фронте все порой бывает.
От взрыва дрогнула корма...
И левый борт уже пылает.

А правый борт еще живой,
Там есть еще живые люди.
И снова взрыв, и снова бой,
И снова залп из всех орудий...

В кромешном выжил я аду,
Хоть нарекал себе другое.
На берег выплыл на плоту
С насквозь простреленной ногою.

Как будто все в кошмарном сне,
И кровью палуба залита,
И бескозырку на волне
Качает ветер у гранита.

А там, вдали, "Марат" в огне
Свечей пылает в лунном свете.
Мои товарищи на дне,
А я на койке в лазарете.

Но не легко пришлось и там,
Где голод царствовал и стужа.
Кусочек хлеба в сорок грамм
Был завтрак и обед, и ужин.

Стоял в руинах Ленинград,
И люди были в нем как тени.
И я попал из ада в ад,
В полуразрушенные стены.

О, как жесток казался мир,
Когда от боли стиснув зубы,
Мы выносили из квартир
От голода умерших трупы.

Но сколько можно бить с плеча
И унижать зимой и летом.
Пришла пора и палача
За все, за все призвать к ответу.

Ценою жизни тех ребят
С полуразбитого "Марата"
Стал вновь свободен Ленинград,
И снята с города блокада.

Их подвиг в памяти хранят,
Над морем чайки низко-низко,
И блики вечного огня
На серых плитах обелиска.