Глава 53. Цветы жизни

Ранним воскресным  утром когда мы с Женькой  дружно отсыпались после трудовой недели, прямо под моим ухом зазвонил мобильный телефон. "Вот чёрррт! - подумала я. - Кого еще дёрнула нелёгкая?"

- Да? - коротко ответила я, давая понять, что не очень рада столь раннему звонку.

В трубке раздался плач ребенка.

- Слушаю вас. Говорите. - отчётливо сказала я.

Мне такое начало очень не понравилось. Обычно так делают те, кто не хочет или не может заплатить за мои услуги.

- Романия Петровна? - спросил женский голос, показавшийся мне знакомым.

- Да, это я. Здравствуйте. С кем имею честь?

- Это Ольга. Помните меня? Я на Воробьёвы горы на тренировку с группой деток ездила.

- Да, я помню вас, Ольга, - безразличным тоном ответила я.

- Романия Петровна, у меня тупиковая ситуация, хоть в петлю лезь. Вчера я говорила с  Соколом Гершевичем и он мне посоветовал обратиться к вам. Сказал, что вы можете помочь...

"Ага, старик эту Ольгу сам недолюбливает - вот и решил ее сбагрить мне, - раздражённо подумала я. - Удружил, называется... Я ведь в долгу не останусь, Соколик мой ненаглядный. Дай Бог, чтобы хоть история интересная была у этой крашеной курицы! Денег-то точно с неё не срублю."

- Хорошо, Ольга. Завтра жду вас у себя в семнадцать ноль ноль. Только без хора Пятницкого, который сейчас сопровождает наш разговор.

- Романия, я конечно знаю, что вы бесцеремонны на язык, но не могла предположить, что до такой степени. Это мои новорождённые внучка и внук. Они двойняшки. Проблема с ними и связана.

- Тем не менее, для пользы дела было бы лучше, если бы вы пришли без детей.

- Ну куда же я их дену? - растерялась Ольга.

- Это ваши проблемы, - жестко ответила я.

На самом деле, когда рядом со мной дети, я не могу сосредоточиться. Они, словно лишают меня возможности адекватно оценивать ситуации и правильно толковать Таро и руны, которые к тому же при детях начинают нагло врать. Не объяснять же ей это... Нет, пусть приходит без детей!

Сейчас эта курица будет названивать Соколу. И точно. Через двадцать минут возмущённый Зейдельберг отчитал меня по телефону.

-Ты понимаешь, что у мадамы ситуация тяжёлая? Я бы не отправил её к тебе, зная, что ты её терпеть не можешь. Она тебя, кстати, тоже.

- Замечательно, - воскликнула я. - Может не стоит доводить до греха? Еще перестреляем с ней друг друга... Сокол Гершевич, грешна я - не люблю баб. Причём всех, за редким исключением. Зачем ей такая женоненавистница, как я?

- Не дури, Романия! А лучше послушай, что я тебе скажу. Ее старшая дочь - наркоманка, токсикоманка, алкоголичка со стажем.  Мужик дочери тоже недалече от неё ушёл... Только он же ещё и торгует наркотой. Точнее, распространяет ее.  Как этих двух конченных нарков угораздило явить миру таких очаровательных деток - вопрос к небесной канцелярии. Но если детки появились - значит это кому-нибудь нужно. Возможно, самой Ольге. Наркоманы настаивают на том, чтобы сдать детей в детдом. Ведь Ольга сама - больной человек, несмотря на то, что молода. Она вкалывает на двух работах, а у самой постоянное давление зашкаливает до двухсот. Но детей Ольга хочет оставить и вырастить.

- Но ведь детки-то от нарков... Пока они маленькие - это ангелочки, а что с ними будет потом? Эпилепсия, апноэ, зрительные и слуховые патологии, психическое нездоровье, наркозависимость, в конце концов... Сокол Гершевич, я говорю жестокие вещи, но это жизнь. Это грубейшая реальность и непосильная ноша, которую Ольга взваливает на себя, живя с наркоманами, младшим сыном и внуками в однокомнатной хрущобе.

- Вот поэтому ей и нужна ты, понимаешь? Наколдуй что нибудь ей. Ну... снос пятиэтажки, например, чтобы нарки хату отдельную получили и жили бы отдельно от неё. Возможно тогда Ольга детей сможет воспитать.

- По старшей дочке видно, какой Оля замечательный воспитатель! - съязвила я.

Сокол немного помолчал и повесил трубку, давая понять, что не разделяет мой сарказм. Да я и сама с собой его не разделяла. Капец! Как мне с этой несчастной дурой общаться? Что посоветовать ей? Вопросы есть, а ответов - пшик. В моей голове зияла квантовая пустота.

Продолжение следует.