Пикник

      

           В садах Аида  ядро граната готово трещиной  изойти. Садовник скалится, ждёт отката. Хозяин смотрит в замёрзший Стикс. Скулит, порог обнимая, гидра, порода модная: шерсти - ноль. 

          И снова с корнем тщедушным выдран нарцисса солнечного бемоль. Орфей стоит-орёт Эвридике, но их lovestory - уже баян. Морщиной сумрачного владыки - в граните новая колея.

          Дай лапу, Цербер, давай полаем! Объявим, к черту, переучёт! Харон, харэ! Не мети полами, суши весло и вари харчо. Какой Сизиф? Пусть несет поллитру. Под куцей ивой - мужской пикник. Сизиф сбежал? Ну, давай за хитрость! Чтоб лодки плыли и жезл не сник!

         Не мальчик вроде, трясти рогами: теням - потеха, делам - урон. Ладонь к щеке: "Не скучай! Я к маме." А если нет? Наливай, Харон!

         Куда деваться от этой боли, хоть вой Грифоном на весь Аид?! Она такая... Моя бы воля - не отпустил бы. "... my baby, sweet..." Она такая... За ней герои, роняя слюни, идут толпой. Да что герои? И боги строем - за этим шармом, за красотой. А ей, дурехе, всё б комплименты, кифар аккорды и сок со льдом. А мне, лоху, извлекать из ленты сердца глупцов под её постом, глядеть умершему телефону в экран ледяной и сходить с ума.

         Вернется заполночь  Персефона - настанут утро, покой, зима.