Martialis IV-18

Qua vicina pluit Vipsanis porta columnis
Et madet assiduo lubricus imbe lapis,
In jugulum pueri, qui roscida tecta subibat,
Decidit hiberno praegravis unda gelu:
Cumque peregisset miseri crudelia fata,
Tabuit in calido vulnero mucro tener
Quid non saeva sibi voluit Fortuna licere?
Aut ubi non mors est, si jugulates aquae?
 
            «О юноше, убитом сосулькой»
 
Там, где каплей с ворот Випсанских колонн по соседству,
И постоянным дождем камень скользящий смочен,-
Юноше в горло, когда подходил он под мокрую крышу,
Пала вода, что мороз зимний сковал тяжело,
И покончив судьбу несчастного злую, - растаял
В жаркой ране его тонкий и острый кинжал.
Уже дозволить себе чего не хотела Фортуна?
Или где ж смерти-то нет, если ты режешь, вода?
                (Фет)
 
Где, от Випсаньевых близко колонн, сочаться ворота,
Где, отсырев от дождя, скользки каменья всегда,
Мальчику в горло, когда подходил он под влажную кровлю,
Острой сосулькой впилась, оледеневши, вода.
После ж, свершив приговор жесткий судьбы над несчастным,
В ране горячей его хрупкий растаял кинжал.
Где же положен предел своеволию лютой Фортуны?
Где же от смерти спастись, раз убивает вода?
                (Петровский)
 
Возле Випсанских колонн, где ворота - как в дырках корыто,
И поливают водой скользящий булыжник года,
В горло парнишки, входил что туда, где было накрыто,
Зимой, заморожена в лед, тяжелая пала вода.
И с завершеньем судьбы несчастного каплей Нептуна
В раны горячей крови растаял прозрачный стилет.
Что не позволить себе свирепая может Фортуна?
Где же нет смерти, когда так убивает вода?
                _________
 
У Випсанья колонн, там, где стекают ворота
 И влажный булыжник вечно скользит как твой гололед,
В горло мальчишки, шедшего мимо, словно гаррота,
Вонзилась вода, зимой заморожена в лед.
И с окончаньем судьбы жестокой мальчика втуне
В ране горячего тела растаял прозрачный стилет.
Что же тогда запретить можешь себе ты, Фортуна,
Если на смерть выдаешь даже воде ты билет?
                (Аванци)