Мишель и богема

   Начало – в  http://www.stihi.ru/2016/10/10/4874
               и   http://www.stihi.ru/2016/10/12/3207

   Мишель оказалась в Париже в знак протеста. Её семья, владеющая небольшим виноградником на юге Франции, не придавала большого значения духовной жизни. По воскресеньям ходили в костёл, но больше – ни-ни, некогда. Виноделие не терпит торопливых. Пыльные бутылки в погребе с каждым годом прибавляли в цене, становясь, в конце-концов, недоступными простому люду.
   Всё это удручало Мишель, потому что думать целыми днями о винограднике, планировать свою жизнь в соответствии с желанием семьи она не хотела. И испытывала непреодолимое равнодушие к жениху, с которым её обручили ещё в детстве, пользуясь её сговорчивостью незадолго до переходного возраста.
   Но вот настал он, этот одиозный переходный возраст – и от прозрачных крылышек ничего не осталось. Только рваные джинсы, зелёные волосы и смелый взгляд. Хорошо ещё, что она занималась спортом, а то и курения бы не избежать!
   В это же время её заинтриговало понятие "богема". Прежде всего, это был символ свободы, Libertе.  Редкий француз останется спокойным при упоминании "триады революции". А Мишель была наивным подростком, которому внушить что-либо можно было без особого труда – и тут же увидеть незатухающий огонь в глазах.
   Случилось так, что в их краях снимали какой-то малозначительный фильм. Набирали массовку, и они с подругой решили подработать. В перерывах съёмки артисты угощали их кофе, шутили очень смело и заигрывали с юными простушками, которые ещё умели краснеть в ответ на скабрезные шутки.
   Вечером так не хотелось покидать легкомысленную компанию! Шли купаться в ночной реке, под звёздами. Ночная тёплая вода освежала и будила роковые чувства. Мишель влюбилась. Да так неудачно, что не нашла взаимности.
   Съёмочная группа уехала, а любовь осталась. Время и расстояние только разжигали страсть. Поздней весной Мишель с разрешения родителей уехала в Париж. Денег  дали только на первое время, так что пришлось работать официанткой и снимать каморку под крышей Монмартра.
   Кругом наблюдалось наслаждение "богемной жизнью": безделье ночами и непродолжительный сон днём. С работой официантки это никак не согласовывалось,  и Мишель поняла, что "богема" – не для неё.
   Пришлось заходить с другого конца. Она начала посещать курсы живописи, одновременно перейдя от 6-часового сна к 4-часовому. С изысками кондитерского искусства ей тоже пришлось раззнакомиться.
   Как и во всякой сказке, случилось, наконец, радостное событие: её заметили. В студию на урок забрёл немного потасканный, но удачливый обитатель "крыш Монмартра". Понаблюдав, как она подражает импрессионистам, он надолго остановился за её спиной, так что Мишель чувствовала жар то ли от его дыхания, то ли от взгляда. И не успела опомниться, как оказалась в его власти: он нанял её копировать малоизвестные картины импрессионистов. От выручки она получала кой-какие проценты, и постепенно переехала в более ухоженную квартирку.
   Новый друг оказался настолько благородным, что не навязывался, и поддерживал с ней чисто деловые отношения. Насыщенная парижская жизнь постепенно стёрла из памяти прежнюю страсть. Это был совсем другой мир, столичный, и она была частью его.
   Однажды ей приснился удивительный сон: будто скачет она по степи в странном наряде, на коне, а на неё во все глаза  смотрит молодой человек в шляпе, только что увлечённо рисовавший какую-то картину, склонившись над этюдником.
   Утром она вспомнила свой сон и поразилась тому, что художник как две капли воды был похож на Пьера, официанта кафе Berthillon, где она часто бывала. Она решила ненавязчиво выведать у Пьера, умеет ли он рисовать.

     Ван Гог. Девушка в белом. 1890 г.