Рыбалка ситом

Хорошо летние каникулы проводить в деревне: за ягодами и грибами в лес ходить, а если деревня стоит на реке, как  Дубровино, то и купаться можно, и рыбу ловить, и на моторке кататься…
– Дед, а ты любил в детстве рыбачить? – спросил Ваня, когда они вечерком собрались пить чай на летней веранде.
– Очень любил. Мы постоянно бегали на рыбалку в соседнюю деревню Покровку  или рыбачили на своей запруде. С утра захватишь из дома краюху хлеба, и до вечера тебя нет. С удочками умели обращаться, а позднее и с бредешком…
– А что такое бредешок?
– Бредень – это небольшой невод со специально сделанной посередине матнёй. Края невода закрепляют на деревянных палках, и два человека, спустившись в воду, идут по дну, заводя бредень поперек и загибая вдоль течения речки. Рыба, сталкиваясь с преградой, пытается уйти и попадает в вывязанную узкую часть – матню. Когда мы с твоей бабушкой поженились и я привёз её в деревню, она очень любила смотреть,  как мы неводили. Двадцать-тридцать минут тащим бредень по воде и потом вытаскиваем на берег сразу два-три ведра карасей, а то и побольше. Мелких карапузов отпускали обратно в запруду, а остальными твоя бабушка уже занималась – чистила, жарила, в сметане готовила.
– Класс! – восхитился Ваня. – Полчаса трудов – и три ведра рыбы!
– А можно и безо всякого бредня одному не меньше поймать и времени потратить немного. Было бы место рыбное.
– Как это? – заинтересовался внук.
– Расскажу сейчас, – ответил дед, заварив второй стакан чая и сев поближе к чашке со свежим мёдом.
– Я учился в то время в четвёртом или пятом классе. Мой отчим Володя, заядлый рыбак и охотник, как-то рассказал за столом, что он, когда учился в школе, ловил рыбу с берега… ситом. И всегда приносил домой не меньше двух вёдер гольянов. Рыба мелкая, с палец длиной, поэтому самой трудоёмкой работой была её чистка, и она поручалась его младшим сёстрам – Надюшке и Фене. Девчонкам было в ту пору лет по десять-двенадцать, поэтому кропотливая работа им быстро надоедала и, чтобы быстрее убежать играть на улицу, они часть рыбы прятали во дворе под коровьими лепёшками. Мать как-то обнаружила эти тайники и задала лентяйкам по первое число.
Меня очень заинтересовал этот метод ловли рыбы. Однажды я был в Кыштовке в гостях у бабы Зои – Володиной матери. Она жила в то время одна: дети выросли, разъехались, у всех были свои семьи. Баба Зоя постоянно занималась вязаньем. У неё было несколько коз, она чесала с них пух, пряла его и вязала большие теплые  шали с красивыми полями. Руки у неё во время работы двигались очень быстро, прямо-таки летали, казалось, она даже не смотрит на спицы…  Это занятие  приносило хорошую прибавку к маленькой пенсии. «Одна шаль, – говорила баба Зоя, – стоит сто восемьдесят-двести рублей, продам две-три штуки и получу за месяц больше инженера с высшим образованием». Меня деньги в ту пору мало интересовали, я любил бегать на рыбалку. В трёх километрах от райцентра, по дороге на Черновку, находилось небольшое озерко, в котором водилось много рыбы. Ловили в нём и окуня, и щуку… А гольянов было – не перечесть! Удочки у меня с собой тогда не было, и я приноровился ловить рыбу тем самым лёгким способом, о котором рассказывал Володя. Взял у бабы Зои сито, прибил к обечайке – фанерному ободку – палку длиной метр или чуть больше и с таким орудием отправился на озеро. Накрошил в сито хлеба и потихоньку опустил его в воду. Через несколько минут за дармовым угощением собралось столько гольянов! Скормив полбулки чёрного хлеба, я наловил семилитровое ведёрко рыбы и гордо отправился с уловом в Кыштовку. И так меня это дело увлекло, что я каждый день, пока жил в гостях, ходил на это рыбное место. Стоит сказать, что мою страсть разделял и всячески поощрял кот бабы Зои по кличке Черныш. Он добросовестно, как солдат на посту, караулил ворота, ожидая моего возвращения: очень интересовался результатом рыбалки… За две недели рыбной диеты кот изрядно потолстел и шерсть у него заблестела.
Съесть такое количество рыбы втроем было, конечно, невозможно, поэтому большую часть улова мы отдавали утятам. В разрезанную автомобильную камеру, заполненную водой, я высыпал гольянов, и утки начинали рыбачить. Шум стоял такой, что в соседних дворах были слышны отголоски птичьего переполоха. Когда рыба в водоёме заканчивалась, утята начинали потешно носиться  друг за другом, отбирая последнюю добычу.
Мне очень нравилось, как баба Зоя готовила эту рыбу: высыпала гольянов на сковородку, резала большую луковицу, солила, добавляла масло и пару яиц. Через несколько минут блюдо было готово. С деревенским хлебом эта мелкая рыбка казалась мне в то время такой вкусной…
А однажды зимой мы тоже ловили рыбу ситом у нас в пруду, рядом с домом.
– Как это? Зимой и ситом? – удивился Ваня.
– Да-да, – подтвердил дед, – зимой и ситом, не ослышался. В тот год стояли сильные морозы, и пруд промёрз достаточно глубоко. Карасю легче: зарылся в тину и лежит. А вот пескарям и линькам было совсем плохо, они стали задыхаться от недостатка
кислорода. Мы из речки постоянно зимой воду брали, скотину поить. Рыба всплывала и собиралась возле проруби, чтобы подышать свежим воздухом. Люди поняли, что её очень легко можно добыть и стали вылавливать, опуская в воду сито. Помню, я как-то пришёл из школы, быстро сделал уроки и пораньше лёг спать. А ночью меня разбудила бабушка. Взяли мы с ней сито на палке, керосиновую лампу «летучая мышь», ведро и отправились на пруд рыбачить. Поставили зажжённую лампу возле проруби, чтобы привлечь рыбу светом, и стали черпать её ситом, ссыпая в ведро.
– И что, рыба вся задохнулась и до лета не дожила?
– Дожила, – успокоил дед внука, – не дали пропасть. Часть рыбы выловили, а для остальных в марте сделали в запруде много длинных прорубей, чтобы насытить воду кислородом из воздуха.
– Скажи, если вы на удочку рыбу ловили, то какую наживку использовали? – полюбопытствовал Ваня. – Червей копали?
– И не только, – ответил дед. – Смотря какую рыбу задумал ловить и в какое время. Когда, например, цветёт шиповник, окунь хорошо клюёт на кузнечиков. Мы специально заготавливали их перед рыбалкой. Если собирались идти на щуку, то сначала готовили мелкую рыбёшку для наживки. Для этого брали кусок теста, сдобренного конопляным маслом, и укладывали его в трёхлитровую банку с полиэтиленовой крышкой, в которой делали отверстия. Банку спускали на верёвке в пруд, и гольяны, мальки, привлечённые запахом пищи,  через дырочки в крышке забирались внутрь, а выбраться наружу уже не могли. Каждый рыбак изобретал свои способы наживки. Помню, и мух цепляли на крючок, и волосы привязывали…
– А волосы-то зачем? – удивился внук.
– Чтобы рыба подумала, что это мохнатая гусеница. – Ты чай-то пей, уже остыл давно, – заметил дед. – Как тебе свой медок, нравится?
– Ещё бы, – ответил Ваня, сунув в рот кусочек необыкновенно душистых медовых сот и зажмурившись от удовольствия.
– Сегодня пораньше спать ложись, я тебя утром часов в шесть подниму…
– На рыбалку пойдём? – обрадовался Ваня.
 – Нет, сначала будем с тобой морду плести…
– Чью морду? Для чего? – озадачился Ваня, услышав незнакомое слово.
– Завтра увидишь и сам поймёшь, – уклонился от ответа дед. – Пойду-ка я перед сном свежим воздухом подышу. А ты пока укладывайся.
Ваня допил чай и отправился на мансарду, где у него было оборудовано спальное место. «Какой дедуля хитрый, – думал Ваня, взбираясь вверх по лестнице, – ничего сразу не объясняет. Ну, да ладно, до утра ждать совсем недолго осталось…» Не успел он положить голову на подушку, как тотчас заснул. И снилась Ване рыбалка с ситом, в которое попадались не только мелкие гольяны, но и зубастые щуки, похожие на крокодилов. Они глотали мелкую рыбёшку и, прокусив  капроновую сетку, уходили обратно в воду, оставляя рыбака с носом… А под утро привиделась таинственная козья морда с бородой из мочалки…