На смертном одре

Я напишу себе предсмертную записку
И попрошу священника прочесть,
Ведь при смерти моей и мышь не пискнет,
И некого врачам окажется известь.

Провел я жизнь, не думая о ближних.
Мгновение, азарт и кутерьма
Казались мне апостолами в жизни,
Но, оказалось, это лишь тюрьма.

Попался в плен я: и душой и телом,
Не зная чести, праведности, доброты,
Ведь, думалось мне, в мире целом
Все будут на меня смотреть, разинув рты.

Ловушка это иль судьба, я сам не знаю.
Но по стечении немалых лет,
С краев из одинокой чашки чая,
Закапал мне соленых слез привет.

И тьма меня тихонько окружила,
Забравшись в самый потаенный уголок
Моей душонки, что давно уж сгнила,
И окончательно сломила мой мирок.

Прошу прощения у друзей, что были ране.
У тех, кто так старательно просил
Ценить людей, звонить по-чаще маме,
И тратить на себя по-меньше сил

Вы были, милые друзья .
Я помню все моменты и мечты.
В них были вместе: вы да я,
Пока я самолично не сломил мосты

Вот так, настал мой сладостный конец,
Где я не окружен никем, покинут всеми.
И даже та, с кем шел я под венец,
Не бросит на мою могилу даже тени.