Великая сила любви

Заключённый  третьей камеры опять бунтует,- доложил дежурный. Офицер подошёл к камере и услышал рыдания и крик,- Кто поможет мне и освободит меня от этого?  Ненавижу вас всех! Офицер усмехнулся и про себя подумал,-Скоро в твоей голове появится дырка, это и будет  твоё освобождение.   Дело было вот в чём. Заключённый камеры  № 3  был приговорён к смертной казни. Аппеляция на помилование была отклонена и со дня на день  мог прийти приказ,  для исполнения приговора.  К таким заключённым допускались только священнослужители. Поначалу они заходили в камеру № 3,  но результат всегда был один.  После нескольких минут  тишины раздавался крик и очередной посетитель  выскакивал из камеры  заключённого. Однажды офицер решил  послушать, что говорили  приходящие к  заключённому, что так выводило его из себя.

С приходом очередного священника, он  открыл невидимый глазок и стал слушать.  Священник достал  Библию и сказал,- Ты знаешь, что эта книга обвиняет тебя в грехах и говорит, что ты повинен смерти?  Заключённый буркнул,- Я уже получил это.  Тогда священник  сказал,- Коль нет тебе прощения на земле, кайся перед Богом, чтобы наказание твоё  было полегче. Заключённый саркастически сказал,-Это что же, мне обезболивающее дадут, или рюмочку ньльют, когда в расход пускать будут?  Или боженька  меня за ручку  держать будет, что? Не богохульствуй,- перебил его священник,- потому Бог и наказал тебя, что богохульствовал.  Да я Его вообще не знал,- уже закричал  заключённый,- никто мне о нём не говорил, А когда я пришёл в этот развратный город, всё зло вцепилось в меня и толкало в омут. Да,- отозвался священник,- но ты же видел здесь церкви, почему не пришёл?  Я как-будто в начале и хотел, но их было столько,  да  днем  они были всегда закрыты, а  по вечерам были другие места, куда я ходил.  Пока я способен был думать, я хотел, а потом мои ноги  водили меня только по знакомому пути.  И вообще,-  вдруг заорал заключённый,- отстаньте от меня все. Все вы не лучше меня, только упрекать можете. Где  ты был, когда я валялся на улице бездомный, где ты был, когда я просил на бутылку? Ты что никогда не видел меня?  Ненавижу вас,  святошей, всем вам нет до меня дела,-орал заключённый, колотя руками в стенку. Дверь открылась и священник пулей вылетел из камеры. 

Шло время, никто  уже не хотел заходить в камеру    к этому заключённому.  Время шло, а приказ к исполнению  всё не приходил. Однажды пришёл к  начальнику тюрьмы старенький, белоголовый и весь какой-то светящийся  старичок. Поприветствовав  начальника,  он спросил,- У вас есть отказники?  Начальник знал о чём спрашивает старик. Есть один,- ответил он,- но  очень буйный. Сколько у него  перебывало,  всех выгонял. К нему уже бояться ходить.  Можно мне к нему? Начальник открыл было рот, чтобы сказать,- Куда тебе, на ладан ведь уже дышишь,- но что-то помешало ему.  С сомнением посмотрев  на старика, сказал -  Ну что ты сможешь с ним сделать, ведь буйный он.  Ну, хорошо,- чуть помедлив произнёс он, а про себя подумал,- вам двоим уже  терять нечего.  Вызвав офицера он сказал,- Проводи к тому, ну знаешь, в третью.     Повернувшись к старику добавил,- В случае чего, кричи.  Когда старика  проводили в камеру,  поставили  солдата  у камеры  и приказали,- Стой и смотри, в случае чего знаешь как действовать.
Шло  время, в  камере было тихо.  Солдат приоткрыл глазок. Удивительная картила предстала его глазам. Старик плакал, положив голову на колени заключённого.  Несчастные мы с тобой,- услышал солдат,- я ведь  тоже был приговорен за грехи мои тяжкие к смерти. Я жил не видя Божьего света вокруг,  сирый и презренный червь. Растерянный заключённый удивлённо спросил,- А ты что сделал, ведь похоже ты и муху не обидишь? Это я сейчас такой стал, а раньше, ох милок, не записаны те грехи даже в заповедях, что я творил.  Что и убил кого,- спросил заключённый.  Убил, милый, убил, двух своих деток убил.  Ты,- вскрикнул заключённый,- как своих деток?  Ушёл я на заработки в город,  думал семье помочь, да и забыл зачем пришёл. Засосало... Долго я куролесил, пока понял, что ничего хорошего от этой жизни не будет.  Вернулся  через 15 лет  домой , к жене, а она, горемычная, всё меня ждала , верность мне хранила.  Двое деток моих за это время от голода и умерли.  Пал я на колени и завопил,- Господи, возьми жизнь мою себе, может Тебе она нужна, а меня прости и успокой, нет больше сил.  И  Господь услышал, долго об этом , милый, рассказывать.  Дал Он нам ещё деток, жена Господа приняла и детки Ему служат.  Я вот теперь хожу и свидетельствую всем о милости Божьей к нам, грешникам.  Ох, милок,    такой любви во всём  свете  не сыщешь.
 
Старик замолчал, молчал и заключённый. Солдат слушал за дверью и тоже вспоминал своих  детей и так тоскливо ему стало, что впору и самому  заплакать.  Вдруг заключённый глухо сказал,- Мне уже поздно , отец,  времени у меня нет исправляться.  Много зла я сделал по глупости,  не успею прощения вымолить.  Для этого, сынок, много времени и не нужно. Вспомни разбойника распятого на кресте.  Давай станем на колени и попросим у Бога прощения.  Возблагодарим Его за милость, ведь Христос отдал  Себя  за  грехи наши .  Ты скажи ему, что благодаришь  Его за жертву, что веришь  и принимаешь  Его милость, воздай Ему хвалу и Он примет тебя.  И всё,- удивлённо спросил заключённый, но старик уже стоял на коленях  и со слезами говорил,- Спаситель мой, Ты, мой Искупитель,  по милости  Твоей  простил меня. Будь милостив и к этой  душе, прости Его , Господи, и прими   душу Его в свои  обители.  Не успел он выговорить следующее слово,  как заключённый упал на колени и, залившись слезами,  стал взывать к Богу.  Солдат, слышащий  это,  не выдержал,  заплакал и тоже стал взывать, -  И меня ,Господи, прости. Я тоже грешник великий хоть и не осуждён на земле. Некоторое время слышались рыдания  двух голосов в камере и солдата за дверью.
После ухода старичка, заключённого не могли узнать.  Какой-то просветлённый, спокойный, он подолгу молился, как-бы не замечая ничего вокруг. Даже лицо его изменилось, помолодело, разгладилось.  Через несколько дней пришёл приказ. Когда его вели на казнь он шёл спокойно и всё время благодарил  Бога. За минуту до казни он сказал охранникам,- Я  прощаю вас, что убиваете меня.  Нет моей крови на вас, пусть вас простит  Господь, как и меня простил.   Священнику, подошедщему к нему, тоже сказал,- Пусть и тебя Господь простит.
Эту историю  и поведал тот солдат, что стоял  в карауле.   Он сам уверовал и после ухода со службы, как и старик,  стал благовествовать всем погибающим о спасающей любви Божьей.  Только вот  имени ни  старика, ни заключённого он не узнал, но всех  знает Бог.